Прыжок над пропастью

Угадав неодобрение в голосе друга, Пирмен примирительно пояснил:

– Ну да. По-моему, все новые болезни очень интересны – медицина без них была бы скучной профессией. Кстати, почему тебя вдруг заинтересовала болезнь Лендта?

– Заболела… родственница моего друга.

– Посмотрю, что сумею отыскать.

– Буду тебе очень признателен, – повторил Росс.

Пирмен вдруг хлопнул себя ладонью по лбу и встревоженно заявил:

– Знаешь, до сих пор не понимаю, как такое могло произойти с Мэдди Уильямс.

– Угу. – Росс притворился, будто всецело поглощен тортом.

– Когда состоится слушание по делу?

– Недели через три.

– Что называется, не повезло. – Пирмен беспомощно пожал плечами. – В ее истории болезни не сказано, что у нее больное сердце, но лечащий врач написал тебе об этом, послал письменное предупреждение, которое почему-то до тебя не дошло. Я тоже понятия ни о чем не имел; в ее истории болезни ни слова не было о сердце. Она вполне могла умереть во время предыдущей операции под общим наркозом. Очевидно, в нашей системе произошел сбой, раз пропало важное письмо. Как по-твоему?

Росс искоса посмотрел на анестезиолога. Торт был вкусный; он отрезал себе еще кусок.

– Единственное, что тут можно предположить, но это только досужие домыслы, – продолжал Пирмен, – кто-то нарочно потерял письмо или стер его из памяти компьютера. Но мне не верится, чтобы кто-то из наших был способен на такое… А ты как считаешь?

Росс ничего не ответил.

20

Я думал, ты окажешься совершенством. Я думал, ты живешь в доме, где все сверкает белизной и нет ни пятнышка, а когда ты идешь, тебя окружает сияние. Я думал, ты одета в белые меха и целый день лежишь на белом диване, как та дама из рекламы по телику.

Дверь была приоткрыта, и мальчик заглянул в спальню. Он увидел женщину, которая лежала на спине, закинув ноги на спину мужчины; его костлявые ягодицы двигались вверх-вниз между ее бедер. Лица мужчины он не видел, да и не хотел видеть. Мужчина не имеет значения. Важна женщина. Он увидел часть ее лица, и этого оказалось достаточно.

Ты бросила меня, потому что не могла выносить беспорядка, который я устраивал, а сама живешь как свинья и делаешь грязные вещи с мужчинами.

Ты бросила меня, и у тебя даже нет нигде на видном месте моей фотографии!

Держа в руке канистру с бензином, он на цыпочках отошел от двери и неслышно проник в гостиную. Телевизор работал, но звук был выключен. Интервью с участниками группы «Битлз». Несколько мальчиков в его школе тоже сделали такие стрижки «ступеньками».

Их небось не бросали матери!

В гостиной он тоже увидел грязные тарелки. Пепельница на полу была настолько забита окурками, вымазанными помадой, что некоторые вывалились на ковер. Возле них на блюдце лежала опрокинутая чашка. У дивана стояла одинокая туфля на высоком каблуке, под журнальным столиком валялся чулок. Еще одна чашка; в остатках заварки плавал размокший бычок.

– Я сейчас… о господи, кончаю! – кричала женщина за дверью.

У него осталось всего несколько секунд. Ухватившись пальцами за тугой колпачок, мальчик открутил его и бросил на пол.

21

Оливеру нравилось наблюдать, как Вера осматривается в его кабинете. Одни люди, входя в незнакомое помещение, как будто не видят ничего вокруг. Вера, наоборот, замечала все – абсолютно все. Взгляд ее останавливался на предметах мебели, стенах, картинах, сертификатах и дипломах.

Он помог ей снять пальто; как приятно ощущать ее твердые плечи, вдыхать запах ее духов, которым повеяло от пальто. Сегодня она выглядит еще бесподобнее, чем во время их встречи неделю назад.

Он повесил ее пальто в шкаф за письменным столом, аккуратно разместил на вешалке, вдыхая аромат и тепло.

Когда он повернулся к ней, то увидел, что она разглядывает черно-белую фотографию Джейка на стене. Джейк в футболке с изображением Барта Симпсона сидит на транце яхты возле острова Каталины. Волосы взъерошены бризом. Он улыбается своей широкой, искренней, такой типично Джейковой улыбкой.

Вера думала: «Это его сын. Разумеется, он женат. И с чего я взяла, что он холост?»

Повернувшись к Оливеру, она увидела, что тот улыбается; но она успела заметить, что ему явно не по себе.

– Джейк, – сказал он.

– Ваш сын?

Он кивнул, сжав губы. Потом усадил ее на мягкий диван и спросил:

– Выпить хотите? У нас тут есть почти все.

Интересно, почему упоминание о сыне так расстроило его?

– Да, – проговорила Вера. Она помолчала, не зная, что выбрать, чтобы побороть тошноту. – Я бы выпила чая!

– Травяного? Зеленого? Обычного черного?

– Обычного, с молоком, пожалуйста.