Прыжок над пропастью

Севрула уверяла Паука, что он целуется лучше всех на свете.

Всего через пару часов он заберет ее возле служебного входа ночного клуба. Может, по дороге они куда-нибудь заедут, выпьют по рюмочке. Потом он отвезет ее к себе, погасит свет, врубит музыку на полную громкость, угостит ее самым лучшим коксом дядюшки Ронни. А потом они накинутся друг на друга, как звери!

Паук закурил еще одну сигарету и во второй раз объехал вокруг дома Кэбота. Темнота. Тишина. Пожарные лестницы. Дома всего в четыре этажа.

Дельце плевое!

61

Узкая полоска солнечного света упала на лицо Веры, пробившись из-за крошечной щели между шторами. Она проснулась с улыбкой; ей было тепло и хорошо. Во сне они с Россом ходили по магазинам на Портобелло-роуд. Им было очень весело – они долго потешались над нелепым антикварным демоном на прилавке: якобы сделан несколько веков назад, но пластмассовый! Оба то и дело принимались хохотать. Они обнимались, едва стоя на ногах от смеха. Им было так хорошо вдвоем, что Вера просто ощущала всеми фибрами ту невероятную любовь, какую они друг к другу испытывали. Ей снилось, что их любовь не кончится никогда.

И вдруг ее накрыло сознание действительности – как будто она неожиданно провалилась в холодную и глубокую подводную яму. Длинные, липкие, как водоросли, завитки этой реальности цеплялись ей за ноги и утягивали еще глубже, в черноту и мрак, где было темнее, чем ночью.

Пять дней назад перед ней была вся жизнь – безграничная, как первые несколько дней в детстве после окончания учебного года, когда кажется, что каникулы будут длиться вечно. Потом внезапно оказывается, что каникулы кончаются; и она отсчитывала последние деньки перед школой, и ночи казались короткими. Вот и сейчас у нее было то же самое ощущение: скорого конца летних каникул, только хуже. Увидит ли она еще одно лето? Может, стоит составить список дел, которые хочется сделать, пока она еще в состоянии?

Веру передернуло. Что ей хочется сделать? Ей хочется увидеть Алека взрослым, женатым; хочется увидеть его детей, стать бабушкой…

Ей хочется поехать в Перу, в Индию, в Австралию, посмотреть терракотовую армию в Китае. Съездить в Иерусалим. А еще…

Слезы катились у нее по щекам; подушка намокла. Я не могу даже думать о болезни! Не могу принять ее, смириться с нею, настроиться на выздоровление. Оливер обязательно вылечит меня. Он настроен решительно: обещал избавить меня от болезни. Сегодня я прекрасно себя чувствую – в самом деле!

А там, за окном, жизнь продолжается. Люди на земле приходят и уходят. Задолго до человека на нашей планете уже появились другие существа – микроорганизмы, микроскопические одноклеточные амебы, бактерии, планктон, муравьи, жуки. Когда-то Вера читала: они останутся и спустя много времени после того, как человеческая раса исчезнет с лица земли. Некоторые виды тараканов отлично способны выжить и после выпадения радиоактивных осадков. Они не догадываются о существовании людей, не нуждаются в людях и не будут скучать, когда людей не станет. «Мы, – подумала Вера, – даже не уйдем в историю».

А эти бобовидные создания внутри ее, которых она видела в микроскоп Оливера, эти крошечные живые создания, микроорганизмы Лендта, которые размножаются у нее во внутренностях и в нервной системе, используют ее в качестве каркаса в своей пищевой цепочке! Они и их потомство будут жить долго после того, как ее не станет. Когда всех не станет…

За окном щебетали птицы; они вдруг показались Вере ненастоящими. В ее жизни больше нет места ничему настоящему, реальному.

В доме слышались другие звуки. Раздражающие голоса, громкая музыка, грохот и крики. И почему у телевизионных мультиков всегда такой звук, словно она слушает плохо настроенное радио на слишком большой громкости? Вот и сейчас до нее доносится бормотание, хотя ее спальню и комнату Алека разделяют целых шесть стен.

Значит, Алек проснулся.

Сегодня суббота. Судя по яркости солнечных лучей, пробивающихся сквозь занавеску, на дворе ясное летнее утро. На циферблате часов у ее постели – 7:15. Росс заворочался под одеялом, и Вера принялась быстро подсчитывать в уме. В девять он играет в гольф; выйти из дому ему нужно в полдевятого. Значит, ему необходимо самое позднее в четверть девятого спуститься вниз и позавтракать. А еще ему нужно принять душ и побриться, так что вставать придется в восемь.

Остается окно в сорок пять минут.

Внизу громко залаял Распутин. Наверное, принесли газеты – для почтальона еще рановато. Минута-другая – и пес затих.

Пожалуйста, не трогай меня. Не шарь по мне руками, я не хочу заниматься с тобой любовью!

Он что-то проворчал, перекатился на бок, и она услышала щелчок стального ремешка его часов «Ролекс». Так как Вера много лет спала с мужем в одной постели, она поняла, что он смотрит на часы и через несколько секунд отопьет глоток воды из стоящего рядом, на столике, стакана. И что у него на уме, ей тоже было известно.

– Вера! – сначала шепотом, потом громче и настойчивее. – Вера! Ты не спишь, любимая?