Прыжок самурая

– Да, погода дрянь, но вы, наверное, проголодались с дороги? – радушно улыбаясь, спросил хозяин дома.

– Признаюсь честно – проголодался. Тем более знаю – от вас просто так не уйдешь, – засмеялся Сан.

В столовой их уже ожидал накрытый стол. За обедом о войне не говорили, вели обыкновенную, ни к чему не обязывающую светскую беседу. В какой-то момент Лейба незаметно подал сыну знак, и они, сославшись на неотложные дела, вышли.

Сан вопросительно взглянул на Плакса.

– Извини, что сорвал в такую погоду, – сказал тот.

– Значит, были веские причины, как я понимаю?

– Более чем веские! Я только что получил исключительно важную информацию.

– Она касается затянувшегося конфликта между Японией и США?

– Совершенно верно! Но, боюсь, слово «конфликт» вскоре придется заменить словом «война», – прямо сказал Плакс.

– Вот как… – нахмурился Сан.

– Да! Переговоры – это всего лишь ширма, за которой кроются приготовления к прямому нападению.

Сан помолчал.

– Что ж, возможно, – через некоторое время сказал он. – И Гопкинс, и Хэлл тоже не питают иллюзий насчет мирного соглашения с Японией. Но все же они полагают, что она не готова к большой войне. Хирохито и Тодзио ждут, чем все закончится под Москвой!

– Вот в этом-то и состоит ваше главное заблуждение! – горячо воскликнул Плакс и привел данные, поступившие от Фитина.

Но Сан выслушал его спокойно, даже слишком спокойно, как показалось Плаксу. Не произвело на него впечатление и сообщение о переброске летчиков-камикадзе о переброске на остров Итуруп, поэтому Плакс не смог удержаться от упрека:

– По-моему, ты или недооцениваешь последнюю информацию, или сомневаешься в ней…

– Израиль, – Сан тяжело вздохнул, подбирая слова, – пойми, у меня нет и тени сомнения в объективности предоставленных данных, как и в искренности твоих друзей, желающих предотвратить надвигающуюся войну. Я ответственно заявляю: точно так же думает и Гарри, он еще раз подтвердил это во вчерашнем нашем разговоре. И Гарри, и президент понимают неизбежность войны, но…

– Но одного понимания ситуации сегодня недостаточно! – раздраженно заметил Плакс. – Война может разразиться в любой момент! Надо немедленно действовать, иначе будет поздно! Время деклараций прошло, пора переходить к конкретным и жестким действиям.

– А вот здесь ты ошибаешься. Для жестких действий время еще не наступило.

– Может быть… Но потом станете локти себе кусать!

– Ты излишне драматизируешь положение, Израиль. Наш президент держит ситуацию под контролем. Положение дел в Европе и здесь, в Америке, не так однозначно, как представляется твоим друзьям в Токио. Поверь, у президента имеются весьма надежные каналы информации. Сейчас, как никогда, нужна осторожность. Любое непродуманное действие с нашей стороны может спровоцировать войну с Японией. Пока путь переговоров представляется наиболее приемлемым.

– Но переговоры, которые ведут с вами Номура и Курусу, – это фикция, ширма. Неужели не понятно?

– Ширма? Не думаю. Пять дней назад Хэллу были переданы новые предложения, в них есть основа для компромисса. Япония готова вывести свои войска из Индокитая, прекратить военную экспансию в южной части Тихого океана, а взамен просит разморозить японские активы в США и возобновить поставки нефти.

– Я еще раз повторяю: надежда на успех переговоров – это ваша глубочайшая ошибка! Вы выдаете желаемое за действительное! С японцами невозможно договориться, – продолжал убеждать Плакс. – Попробуйте взглянуть на себя глазами Гитлера и Хирохито, и сразу все станет понятно. Неужели вам мало уроков Европы? Сколько же можно находиться в плену иллюзий?

– И опять ты не прав, Израиль. Мы знаем, с кем имеем дело, и трезво оцениваем ситуацию. Хирохито и Тодзио – очень хитрые люди, но, полагаю, не безумцы, чтобы вести войну на два фронта: и против нас, и против России. Надеюсь, у них хватит ума, чтобы сделать выводы из ошибок Гитлера. Да, угрозы имеются, но наш президент расценивает их как грубый шантаж, рассчитанный на то, чтобы выторговать для себя побольше из того, что уже захвачено за последний год.

Стойкое убеждение Сана в том, что Япония не пойдет на развязывание войны против США, сводило на нет все аргументы Плакса. Он лихорадочно подыскивал новые, чтобы поколебать уверенность своего собеседника в мирном исходе переговоров.

Но уверенность Сана зиждилась не на пустом месте. Он не сбрасывал со счетов угрозу, исходившую от Японии, но острый ум аналитика все же подвергал сомнению вероятность полномасштабной войны. С теми ограниченными ресурсами, какими располагала императорская армия, без доступа к нефти в Бирме, Таиланде и на Борнео воевать против Америки было равносильно самоубийству. Без топлива военная машина Японии была обречена. Подобной точки зрения придерживались как Гарри Гопкинс, так и сам Рузвельт.

Нефть – это единственное, что сейчас нужно Японии. Подтверждал это и премьер Великобритании Уинстон Черчилль. В своем конфиденциальном послании к руководству США он расценивал концентрацию японских войск на южном направлении как подготовку к захвату южных нефтепромыслов.