Прыжок самурая

Полковник Сасо решил, что время нанести сокрушительный удар по резидентуре наконец пришло. По его команде все пришло в движение. К аптеке направились группы захвата.

* * *

В этот поздний час жизнь в Харбине замерла. Ночную тишину лишь изредка нарушали шум машин и отрывистые команды военных патрулей, но к ним уже все привыкли. Из-за плотно закрытых ставен в доме Свидерских не пробивался ни один луч. Казалось, что в доме все вымерло, но это кажущееся спокойствие было обманчиво.

В кабинете на втором этаже слушали Смирнова. Дервиш сидел за столом, Павел и Дмитрий устроились на диване. Сам Свидерский присоединился к ним позже, когда проверил охрану у черного входа. Лица у всех были сосредоточены. Сообщение о розыске контрразведкой некоего аптекаря не стало неожиданностью. Рано или поздно, особенно в свете последних событий, явка должна была попасть под ее прицел. Это могло случиться в любой момент, но теперь медлить было нельзя, пришло время действовать.

Голос Дервиша звучал твердо и уверенно:

– Товарищи, контрразведка села нам на пятки, но паниковать нельзя! Дулепов только и ждет, что мы сорвемся и начнем совершать ошибки. Сейчас от каждого требуется выдержка и хладнокровие.

– А никто и не паникует! Как-нибудь выкрутимся! – уверенно заявил Смирнов.

– Не первый раз, – подержал его Ольшевский.

– И все-таки опасность велика! – продолжил Дервиш. – Глеб, тебе с Аннушкой надо немедленно уходить!

Свидерский горестно закивал.

– Вместе с вами пойдет Павел.

– Может, мне лучше остаться в Харбине? У меня есть где отсидеться, – возразил тот.

– Нет! – отрезал Дервиш. – Сейчас не время для споров. Уходишь вместе с ними. За вывод из города отвечаешь ты, Сергей.

– Можете не волноваться, сделаю как надо, – заверил тот.

– Все, этот вопрос решили, пошли дальше. Сегодня ночью наших товарищей будут перевозить из…

Но Дервишу не удалось закончить фразу. Во дворе раздался громкий хлопок, за ним еще несколько. Плотные ставни гасили звуки, но было понятно – это выстрелы. Доносились они также и с черного хода. Сухую пистолетную трескотню время от времени перекрывали раскатистые ружейные залпы. В дверь барабанили приклады.

В кабинет вбежала Аннушка.

– Папа, жандармы! – крикнул она и метнулась к отцу.

– Павел, прорывайся с доктором через дворы! За Анну головой отвечаешь! – распорядился Дервиш и вслед за Дмитрием выскочил за дверь с пистолетом наизготовку. Они открыли огонь.

– Аня, быстро за ними, – подтолкнул дочку Свидерский.

– Папа, я боюсь!

– Не бойся, дуреха, прикроют!

Бой уже шел на лестнице, мужчины отстреливались, Аннушка жалась к Дмитрию.

– Уходите! Уходите! – кричал им Дервиш.

Его слова тонули в оглушительном грохоте. Едкий дым разъедал глаза. Отлетевшая от перил щепка царапнула девушку по щеке. Внизу, в холле, разорвалась граната.

– Аня, бегите! – Дмитрий старался отвлечь огонь на себя.

– Все к черному ходу! – скомандовал Дериш, не прекращая отстреливаться.

Но и с этой стороны отход оказался отрезанным.

После недолгого замешательства Павел предложил:

– А если по крыше?!

– Давай! – поддержал резидент.

Кое-как они пробились к дальней комнате, окна которой выходили на крышу дровяного сарая. С этой стороны плотных полицейских кордонов не наблюдалось. Только в глубине двора мельтешили чьи-то темные силуэты.

Павел распахнул окно и еще раз осмотрелся. Видимо, в суматохе о сарае забыли. Скользкая черепица громыхнула под его ногами, но за перестрелкой никто ничего не услышал. Вслед за Павлом быстро выбрались остальные. Но Свидерский, неловко поскользнувшись, подвернул ногу, спрыгнуть с сарая вниз он уже не мог.

– Уходите! Оставьте меня! – потребовал он.

– Только вместе! – не хотел даже слушать Дервиш и вместе с Павлом бросился искать лестницу, но лестницы на месте не оказалось. К счастью, под руку подвернулся шест, невесть как оказавшийся на крыше. Первым соскользнул на землю Павел, откатившись под прикрытие дубовой бочки, он приготовился к стрельбе. Дервиш подстраховал Свидерского, опасаясь, что шест сломается под его тяжестью, но все обошлось.

В темноте светлым пятном проступала арка проходного двора, до нее было не более двадцати метров. Павел забыл об осторожности и рванулся вперед, но тут же понял, что совершил ошибку. У арки была засада. Острая боль обожгла правый бок. Он залег и стал отстреливаться, ответный залп показал, что силы неравны.

– Вот что, мы с Павлом отвлекаем огонь на себя, а вы попытайтесь оторваться! – приказал Дервиш Дмитрию и Свидерским.

Павел выхватил второй пистолет и, позабыв о боли, рванулся к колодцу. Деревянные щепки посыпались на голову, жалобно звякнуло продырявленное ведро. Полицейские сосредоточили огонь на нем, этим воспользовались его друзья и сумели пробиться к арке. Вслед им запоздало громыхнул зал, но пули уже не достали цели. Павел снова откатился к стене дома и оттуда крикнул Дервишу:

– Они ушли! Давай пробиваться!