Прыжок в бездну

— В политике никогда не известно, когда этот момент наступит. — Халлоран сцепил пальцы в замок. — Но со своей стороны могу обещать, что я этого так не оставлю и что Мировое сообщество проведет расследование по поводу случившегося. Особенно — по поводу случившегося вчера.

— Вы имеете в виду тот факт, что меня чуть не убили?

— Именно. На моей территории.

Его глаза остаются человеческими, но я чувствую — кожей буквально — силу исходящего от него пламени. Возможно, я чувствую это так остро исключительно потому, что сейчас во мне пламя Льдинки и я — недочеловек, недоиртханесса и вообще непонятно кто. А может быть, потому что это пламя просто сокрушающее. Такое я чувствовала раньше только рядом с Торном.

И хотя у них совершенно разные полюса — лед и огонь, от силы просто голова начинает кружиться, а волоски на теле словно воспламеняются.

— Но дело не только в этом. Дело в нарушении прав человека. — Халлоран смотрит на меня в упор. — Конкретно — ваших. Поэтому все, что случилось до момента нападения, ничуть не лучше. Именно поэтому я завтра экстренно собираю заседание Мирового сообщества. Эстфардхар на нем — наш главный свидетель.

— Будет свидетельствовать против собственного отчима?

— Будет. Он здесь из-за вас.

Ну и что вы хотите сказать этим «он здесь из-за вас»? То, что я должна впасть в экстаз и радоваться тому, что Бен в меня влюбился (если, конечно, это не очередной трюк)? И что благодаря этому я сейчас в клинике, а не остываю где-то в нашей квартире на пару с Гринни и Льдинкой?

При мысли об этом меня передернуло.

— Ферна Хэдфенгер, я понимаю, что вы напуганы и растеряны. — Халлоран произнес это мятое, и я только что поняла, что обхватила себя руками. — Я клянусь, что не причиню вреда ни вам, ни ребенку. У меня нет никаких скрытых мотивов в отношении вас. Единственное, что меня сейчас беспокоит — помимо сложившейся ситуации, — это ваше состояние и то, что вы намерены делать дальше. Ваш ребенок действительно безумно силен, и совершенно непонятно, как его пламя на самом деле на вас влияет.

Я парадокс, помню.

— Я бы рекомендовал вам остаться в клинике, чтобы понаблюдать за состоянием малыша и пламенем. Ну и, разумеется, я обязан назначить вам наставника.

— Наставника?

— Того, кто будет обучать вас обращению с пламенем, пока оно у вас есть. Местр Эстфардхар вызвался это делать…

— Нет!

Я произнесла это очень быстро.

— Я так и думал. — Халлоран кивнул. — Поэтому в настоящее время изучаю другие достойные кандидатуры. Если конечно же вы не хотите вернуться в Ферверн.

— Нет.

Это я произнесла еще быстрее, но продолжить мы не успели. Я ничего не услышала, а вот Халлоран нахмурился, достал смартфон, поднес его к уху.

После чего нахмурился еще больше.

— Да. Нет. Нет. Позже.

Все, что он сказал, было совершенно неинформативно, но у меня почему-то волоски снова самовоспламенились. По крайней мере, я чувствовала себя так, как если бы меня всю пронесли над костром.

Халлоран отложил смартфон на столик, потом снова посмотрел на меня.

— Ферн Ландерстерг совершил оборот, — произнес он. — И в настоящий момент направляется к нам.

Во рту неожиданно пересыхает.

— Что значит — совершил оборот? — переспрашиваю я.

Хотя прекрасно понимаю, что значит «совершил оборот». «Совершил оборот» — это когда иртхан стал драконом и часто-часто машет крылышками, «направляясь к нам».

Халлоран, судя по всему, понимает, что этот вопрос риторический. Потому что вместо ответа на него сообщает:

— В современном мире обороты, не продиктованные угрозой жизни или другими вескими обстоятельствами, запрещены.

Я молчу.

— Но этот с наибольшей вероятностью продиктован. Нам осталось только понять, был ли он спонтанным или осознанным. И, разумеется, разбираться в этом желательно не посреди города.

Я сглатываю.

— Воды можно? — спрашиваю тихо.

Халлоран, совершенно не смущаясь того, что он первое лицо государства, поднимается и наливает мне воды. Протягивает стакан, а я, к счастью, справляюсь с этой предательской дрожью в руках раньше, чем пролью на себя половину.

— Он обернулся из-за меня?

— Думаю, это лучше спросить у него.

Я снова глубоко вздыхаю.

— Что вы имели в виду, когда сказали, что… лучше не посреди города?

— Это значит, что вас лучше вывезти в пустоши, Лаура. Он идет за вами.

Я провожу ладонями по лицу. Его слова не подразумевают того, что я могу отказаться — но я и не могу. И вовсе не потому, что я пытаюсь придумать себе отговорку вроде «я же не хочу, чтобы пострадали люди в городе», и все такое. Я не могу отказаться по другой причине. По той, о которой предпочитаю сейчас не думать, а точнее, «не могу» — не совсем правильное слово.

— Как скоро он будет здесь?

— У нас в запасе примерно десять-двенадцать часов. Вполне можете выспаться.

— Вы издеваетесь?

— Согласен. Шутка была неудачная, — соглашается Халлоран.

А я думаю про океан. Огромный, безбрежный океан, разделяющий нас, и меня снова начинает потряхивать. Это безумное расстояние, кишащее драконами, и хотя водные обычно не претендуют на воздушное пространство…