Прыжок в бездну

Я должна была так сказать. Я даже видела, как он разворачивается и идет к двери, так и не притронувшись к своему кофе. Вместо этого я сказала:

– Садись завтракать.

И подвинула пакет с рогаликами на середину.

Харргалахт на мне смотрелась красиво. Не думала, что я в здравом уме и трезвой памяти такое скажу, но оранжевый, как закатное летнее солнце, узор, изредка вспыхивающий алыми искрами и придающий пламени алый цвет, действительно меня не смущал. Возможно, потому что я не чувствовала по этому поводу почти ничего, даже боль, когда Бен ее наносил, воспринималась как-то отстраненно. Как знать, может, она просто оказалась ничтожной в сравнении с тем, что меня ждало, если харргалахт не будет.

– Ты можешь ее закрывать, – произнес Бен, глядя на меня в зеркало. Я напрочь отказалась делать это без верха, в смысле, без свитера, поэтому мне пришлось переодеться. Учитывая, что одежды у меня раз-два и обчелся, по иронии судьбы на мне было то самое платье, в котором я рассталась с Торном. Точнее, сообщила о том, что мы расстаемся.

– А что, мне нельзя было бы закрывать?

– Таэрран. Но к тебе это отношения не имеет.

– Почему ее нельзя закрывать?

– Потому что она загорится. Это что-то вроде позорного клейма, которое должны видеть все.

– Какое счастье, что я не иртханесса.

– Ты в этом так уверена?

– На сто процентов.

Я обернулась к нему.

– Что дальше?

– А дальше – ждем. – Бен указал на диванчик, на котором спала Гринни.

Договоренность, в общем-то, была предельно проста. После нанесения харргалахт меня никто ни к чему не сможет принудить, потому что я – «собственность» другого иртхана, в данном случае – Бена, у которого гражданство Раграна. Разумеется, Торн этого так не оставит, но пока он будет это «не оставлять», Бен обещал заниматься этим вопросом по своим каналам с помощью связей отчима.

А еще он обещал помогать мне с пламенем.

Ребенку, особенно сильному, нужно будет пламя. Помимо прочего, харргалахт не позволит мне на него подсесть.

Так что как ни крути, везде одни плюсы.

Наверное.

Погладила Гринни, свернувшуюся клубочком, виари вскинула голову. Я вспомнила, как она смотрела на меня, когда я только-только открыла коробку, а следом за ней вспомнила и Верража. Верража, который льнул ко мне и который сейчас снова остался совсем один.

– Лаура. – Голос Бена выдернул меня в настоящее. – Ты плакать собралась, что ли?

– Если да, ты сбежишь? – хмыкнула я.

– Это не то, чем меня можно напугать.

– А чем можно?

– Да, в общем-то, ничем. – Он пожал плечами. – Когда у тебя ничего нет, и терять особо нечего.

Тут только я поняла, что не спросила про клинику. Не спросила про то, чем он собирается заниматься, да по большому счету вообще ни о чем его не спросила. Но как только я открыла рот, Бен предупреждающе поднял руку.

– Тема Ферверна закрыта.

Закрыта так закрыта.

– А тема Раграна?

– В Рагране все иначе.

– И все-таки. Что ты будешь делать помимо того, что спасаешь меня?

– Пока что у меня есть приглашение из Центральной городской больницы. Им как раз требуется заведующий отделением кардиохирургии.

Я замерла.

– Ого! Поздравляю.

– Не сказать, что я намерен заниматься этим всю оставшуюся жизнь. – Бен облокотился о спинку дивана. – Твоя очередь, дорогая невеста.

– Давай только без этого. – Я поморщилась. – Когда мы наедине, можешь звать меня просто Лаура.

– Хорошо, просто Лаура. Так чем собирается заниматься невеста заведуюшего кардиохирургией?

– В настоящий момент она думает о том, чтобы… – Я хотела сказать «треснуть заведующего кардиохирургией чем-нибудь тяжелым», но оставила эту хотелку при себе. – Найти работу по специальности.

– Вот так просто.

– Сложнее уже некуда, поэтому я решила остановиться на этом. – Я потерла руки. – Буду смотреть вакансии экономиста и думать о том, чтобы выкроить неделю отпуска на роды и возможность прийти в себя. Потому что иначе меня никто на работу не возьмет. Каково это вообще?

– Что?

– Носить ребенка иртхана. – Я сцепила пальцы, потом их расцепила.

– Кроме вливания пламени, по сути, ничего существенно отличающегося от обычной беременности. Разве что тебе придется постоянно много есть.

– Пока что меня от еды тошнит.

Бен скептически покосился на пустой пакет из-под рогаликов, который опрокинула Гринни. На столешнице валялось несколько сиротливых крошек.

– Рогалики – исключение, – сказала я.

– Я позабочусь о том, чтобы у тебя в свободном доступе всегда были рогалики.

– А это один из пунктов твоего плана? Чтобы к родам меня раздуло настолько, что у Торна пропадет желание вести за мной слежку?

Бен сцепил руки на уровне лица. Потом покачал головой.

– Ты самая необычная женщина, которую я когда-либо встречал.

– У тебя просто круг общения был небольшой, – хмыкнула я.

– Временами мне кажется, что слишком большой.

Он смотрел на меня, в глаза. Или просто на лицо. Или на губы. От последней мысли харргалахт дернулась искрой, а может быть, она дернулась искрой из-за того, как дернулись его зрачки. Лишь на миг удлиняясь, а после вновь становясь человеческими.