Прыжок в бездну

Тем не менее я пытаюсь сосредоточиться на Льдинке, на той крохе, которую видела сегодня. Она заслуживает жизни! Я должна остановиться. Должна это остановить… Я снова и снова цепляюсь за кадры, которые показывала мне Кэдрен, и в глазах Бена внезапно вспыхивает истинный огонь. Не знаю, что я чувствую раньше: тепло, втекающее сквозь его руки и харргалахт в меня, или же этот взгляд, который раскаляется с каждой минутой.

Бен рывком дергает меня в сторону, к выходу, и ледяные наросты с грохотом обрушиваются на пол один за другим.

– Гринни! – кричу я. – Там Гринни!

К счастью, сейчас Гринни под навесом барной стойки, и это последнее, что я успеваю увидеть, – это и короткое движение Бена. Игла вонзается в кожу, перед глазами все плывет, и я соскальзываю прямо ему на руки. И в темноту.

Глава 23

Я прихожу в себя от того, что ощущаю чье-то касание. Легкое скольжение пальцев по щеке, и когда открываю глаза, вижу склонившегося надо мной Бена. Первый порыв шарахнуться от него пресекается собственным бессилием – я слабая, как новорожденный виаренок.

– Гринни!

– С ней все в порядке, Лал. Ты в безопасности.

Прежде чем я успеваю приподняться, Бен подносит к моему лицу Гринни. Виари смешно сопит и облизывается, лапка у нее перебинтована и грудка тоже.

– Этот урод сломал ей несколько ребер и лапу. Главное, что крылья не пострадали, – комментирует Бен. – Если сломать дракону крыло, это… надолго. Возможно, навсегда.

Я закрываю глаза от подступившей к горлу дурноты и душащих меня слез. На меня внезапно обрушивается все, что произошло, обрушивается с такой же ужасающей ясностью, как если бы я до сих пор стояла там, а в меня целились из лазерного пистолета. Сначала незнакомый иртхан.

Потом Бен.

Перед глазами мелькает игла, и я зажмуриваюсь сильнее.

– Кто ты такой?! – шепчу сдавленно.

– Лал…

– Кто. Ты. Такой.

Тишина. Вздох.

Потом щеки касается мохнатый бок, Бен кладет Гринни рядом со мной на подушку. Виари устраивается поудобнее, тыкается носом в щеку, заставляя вздрогнуть и открыть глаза. Надо мной высокие потолки: слишком высокие, чтобы быть тюрьмой, и слишком светлые. Поворачиваю голову – ко мне подключено столько аппаратуры, что сложно ее даже пересчитать. Это место больше напоминает исследовательский центр Ардена, чем что бы то ни было еще, и тем не менее…

– Ты в клинике, – говорит Бен. – В закрытой клинике. Тобой занимаются ведущие медики Аронгары.

Ве…

Я поворачиваюсь к нему. Точнее, поворачиваю голову – насколько позволяет вирчащая рядом виари.

– Мне многое нужно тебе рассказать, Лаура. Но позже. Когда ты отдохнешь и придешь в себя.

Я, кажется, уже отдохнула.

– Какой сейчас день?

– Сейчас ночь. По крайней мере, в Зингсприде. – Бен усмехается, но его улыбка тут же гаснет. – Ты спала сутки.

Спала? Или была под воздействием непонятного вещества, которое ты мне вколол?

– Сейчас.

– Да, сейчас.

– Бен, это был не вопрос. – Я языком-то с трудом шевелю, но это проговариваю жестко и четко. – Ты расскажешь мне все сейчас или можешь просто выйти за эту дверь.

Он подается вперед, и я отшатываюсь. Инстинктивно, насколько позволяют все эти опутывающие меня провода. Бен замирает – на мгновение, потом отодвигается.

– Я работаю на разведку Раграна, – произносит он. – Правильнее будет сказать, работал.

Я сглатываю. То, что произошло – точнее, как он вошел в квартиру, не оставляло никаких сомнений в его словах.

Вопрос только в том, как…

– Как давно?

– Ты хочешь спросить, было ли случайным наше с тобой знакомство на катке? – Он смотрит мне прямо в глаза. – Нет, не было. И все, что за ним последовало – тоже.

Недавно, когда я переехала в Рагран, мне казалось, что мой мир осыпается осколками, но сейчас он не просто осыпался осколками. Он превратился в ледяную крошку, которая собиралась вокруг моего сердца.

– Мне нужно было следить за тобой. Втереться к тебе в доверие, и самым простым способом был любовный интерес. – Бен на меня не смотрел, он смотрел куда-то в сторону аппаратуры. – Но то, что произошло потом… когда я тебя узнал, это перестало быть просто работой, понимаешь?

Он снова смотрел на меня.

– Когда ты меня узнал? – поинтересовалась я. – На катке? На горнолыжном курорте? Когда мы вместе проходили телепорт в Рагран? Ты просто уточняй, потому что вокруг меня столько лжи, что я могу запутаться.

– Лал…

– Не смей меня так называть, – прорычала я. Откуда только силы взялись. – Не смей. Вообще не смей говорить со мной так, как будто я твой друг, Бен. Я вам никто, ферн Эстфардхар, всего лишь объект.

Сама не знаю, с какой радости это было настолько больно.

В конце концов, Бен – не Торн, не Даргел и даже не Рин с Сэфлом, которых я считала лучшими друзьями. До отца с Ингрид ему тоже далеко, но сейчас мне хотелось просто забыть это все. Стереть ту часть прошлого, в котором Лаура Хэдфенгер была наивной дурой, позволяющей всем играть с ней так, как им того хочется. Играть, манипулировать, вывозить из страны в страну… как ручную виари! Бросаться обидными словами, диктовать, что она должна делать, а потом высказывать, что она виновата в том, что их жизнь разрушена.

Виновата.