Прыжок в катастрофу. Тот день, когда умерли все боги. Том 2

Прозвучавший зуммер предупредил об открытии шлюза. Сервоприводы с надсадным гудением откатили в сторону стальную пластину внешнего люка. Наружный микрофон на скафандре Дэйвиса передал тихий звук, похожий на вздох - это произошло выравнивание давлений в шлюзе и приемной камере стыковочного порта. В наушниках раздался голос Юбикве:

– Удачи, парни.

Затем канал связи с командным модулем отключился. В открытый проем хлынула волна ослепительного света. Оба люка приемной камеры «Затишья» были открыты, предоставляя путь раздражающе резкой иллюминации, которая так нравилась амнионам. Дэйвис родился и вырос в этом зеленовато-желтом сиянии. Вспомнив свои ощущения на Станции Всех Свобод, юноша едва не поддался панике. Свет будто бы струился по бугристым стенкам приемной камеры. Он казался живым и вызывал такое же отвращение, как прикосновения амнионов.

Дэйвис не стал ждать Вектора. Он покинул шлюз командного модуля и, неуклюже перелетая от поручня к поручню, направился к внутреннему люку стыковочного порта. Вектор последовал за ним. В условиях невесомости он двигался легко и быстро. Отсутствие притяжения избавило его от постоянной боли в суставах. Дэйвис полагал, что пока они с Вектором пересекали шлюз «Затишья», чувствительные сканеры проверили их на наличие оружия. Он не замечал никаких сенсоров и инструментов. В отличие от людей амнионы не собирали на конвейерах, а «выращивали» свою технологию, поэтому их приборы были непонятными для человека.

Дэйвис до сих пор не знал, как «Затишье» нашло «Трубу» в огромном лабиринте скал у Массива-5. Возможно, сторожевику помог «Планер». Но каким образом, черт возьми, Сорас Чатлейн и Марк Вестабул общались друг с другом? Это оставалось загадкой. Амнионы могли достигать околосветовых скоростей. Их устройства позволяли обеспечивать связь на невероятные расстояния. В некотором отношении технологические достижения амнионов были такими же устрашающими, как мутагены. Дэйвис не удивился бы, если бы их электромагнитные ловушки поглотили плазменный огонь всех кораблей Мин Доннер.

Удалось ли им выявить оружие предполагаемых пленников? Заметили они что-то или нет? Энгус настаивал на втором варианте, но его здесь не было. Здесь были амнионы и Марк Вестабул.

Выйдя из воздушного шлюза, Дэйвис и Вектор оказались в огромном помещении, которое походило на пещеру. Пол казался застывшим потоком лавы, подкрашенным разводами серы. Свет изливался прямо из стен. Переборки и странное снаряжение излучали животное тепло. Дэйвис догадался, что они попали в грузовой трюм «Затишья». Из пола тянулись наклонные ветвистые структуры, напоминавшие бетонные деревья. Некоторые из них, вероятно, были подставками для груза, другие - подъемными кранами, рассчитанными на условия невесомости. По их ветвям и стволам, будто вены, змеились провода и кабели. Рядом пролегали магнитные рельсы для транспортных тележек.

Несмотря на свою чужеродность, огромный трюм уменьшил тревогу Дэйвиса. Он боялся предстать перед Вестабулом и Диосом в какой-то крохотной комнате, где любое отступление или прыжок оказались бы невозможными. Но ситуация по-прежнему была плохой…

В десяти метрах от люка воздушного шлюза стояли четверо амнионов. Двое из них выглядели клонами друг друга: каждый имел по четыре глаза, три руки и три ноги. Вторая пара отличалась иным дизайном. У одного было четыре руки, у другого - пять; количество ног соответствовало числу верхних конечностей. Они принесли с собой несколько непонятных предметов. На плечах висели небольшие мешочки. Одежду заменяла шишковатая корка на коже. Все четверо обладали безгубыми ртами, острыми, как у миноги, зубами и безжалостными узкими глазами.

– О! Нас встречает целая делегация, - прошептал Шейхид. - Как это мило.

Дэйвис не стал отвечать на его реплику. Он быстро осмотрел амнионских охранников. Никто из них не имел оружия и лучевых парализаторов, которые он видел на Станции Всех Свобод. Это тоже уменьшило его тревогу.

Перед четырьмя амнионами в воздухе парило двое людей - точнее, мутант и человек. Дэйвис узнал Вестабула. Однажды он встречался с ним, и внешность Марка запечатлелась в его памяти навечно. Человеческая часть омерзительного лица Вестабула выражала мрачную озабоченность, которая резко контрастировала с амнионскими чертами. Ларингофон и наушники помогали ему управлять огромным сторожевиком, когда он покидал мостик судна.