Прыжок в катастрофу. Тот день, когда умерли все боги. Том 2

Пока Юбикве подводил захваты модуля к корпусу скаута, а Энгус торопливо инструктировал офицеров «Карателя», Мика Васак сидела за командным пультом «Трубы» и молча горевала. Ее брат должен был погибнуть. Энгус спланировал это с самого начала. Он заверял Мику в обратном, давал ей неправдоподобные обещания о том, что лично позаботится о Сиро, но, похоже, Морн тоже об этом догадывалась. Мика видела сомнение в ее глазах, когда она расспрашивала Энгуса о деталях операции. И Вектор тоже знал. Недаром, прощаясь с ними, он с такой печалью обнимал ее брата. Сиро ответил ему пустой идиотской улыбкой. Неуместный смех лишь подчеркнул его безумие. И все ее друзья - а Сиро больше всех - хотели, чтобы Мика помогла ему закончить жизнь достойно.

– Мы готовы, толстяк, - обращаясь к Долфину, ответил Энгус.

Когда модуль приблизился к ним, его захваты вцепились в бока «Трубы» и развернули корабль таким образом, чтобы один из воздушных шлюзов скаута состыковался с аварийным люком «буксира». Как только магнитные замки зафиксировали сцепление, модуль потащил свой груз к «Затишью». Мика ничем не могла помочь ни Термопайлу, ни капитану Юбикве. Ее обязанности начинались позже - после того как Энгус и Сиро покинут «Трубу».

Ее брат был обречен на смерть. Энгус показал ему путь избавления от той беды, которую навлекла на него Сорас Чатлейн, и Сиро принял это предложение. Однако он хотел, чтобы Мика помогла ему уйти из жизни. Когда Морн и Энгус попросили ее управлять «Трубой», они дали ей шанс примириться с самоубийством брата.

Пока модуль и «Труба» дрейфовали к амнионскому сторожевику, Термопайл общался с Морн.

– Если все получится, и мы спасем Диоса, я заберу свой корабль.

Наверное, он имел в виду «Трубу», а не «Красотку». Несколько месяцев назад его старое судно разобрали на части.

– Это достойно любого риска.

Неужели он думал, что копы позволят ему улететь? Что они отпустят на свободу киборга, предназначенного для убийств и разрушения? Возможно, Мин Доннер не будет возражать - если только Уорден Диос сможет контролировать Энгуса.

– Надеюсь, ты прав, - отрешенно ответила Морн. - Вся эта операция - твоя затея. Но если ты что-то не предусмотрел…

Она помолчала, подыскивая подходящую угрозу.

– То я сама тебя убью.

Энгус удовлетворенно засмеялся.

– Нет, не убьешь. Тебе некого будет убивать. Он тут же добавил:

– Когда начнется заваруха, прикажи пилоту выполнять уклоняющие маневры. Пусть прыгает, как черт! Даже если все пойдет хорошо, у «Затишья» останется время на ответный удар. За эти несколько минут амнионы попытаются уничтожить «Каратель». Так что не рискуй своей задницей.

Эти несколько минут отводились на спасение участников операции. От них зависела жизнь Энгуса - а значит, и исполнение его нереальных обещаний относительно безопасности Сиро.

– Я все поняла, - ответила Морн. - Думаю, Пэтрис справится.

Это были их прощальные слова - почти поэма по сравнению с тем, что сказали друг другу Мика и Сиро.

Немногим раньше - с тех пор прошло лишь несколько часов - Энгус, Сиро и капитан Юбикве отправились на «Трубу», чтобы починить неисправные двигатели скаута. К тому времени, когда они вернулись на мостик «Карателя», поврежденный ум Сиро обрел новый фокус. Ее брат понял, какую смерть он желал для себя. Прежде чем Энгус успел остановить его, Сиро заявил: «Он показал мне, как использовать сингулярные гранаты». Когда Мика подняла крик, он сказал ей: «Тебе не понять, что чувствует человек, который должен убить своих друзей и близких». Наверное, это чувство пережила только Морн. Но ее брат сослался на Энгуса. «А вот он понимает».

Термопайл начал защищать его. «Сиро теперь работает на меня. Неужели до вас не дошло, что с ним сделала Сорас Чатлейн?» И будто похваляясь актом сострадания, Энгус гордо заявил: «Вы засунули его в угол, как жалкого щенка. А я дал ему задание».

В то время у Мики не было сил на споры - тем более на отчаянную драку. Попав в западню беды, она не попыталась вырвать Энгусу сердце. Скорее всего, она действительно чего-то не понимала. Но позже, наблюдая за прицелами «Карателя» и выполняя функции стрелка - поскольку остальное находилось за гранью ее возможностей - она научилась многому. Энгус оказался прав: ущерб, нанесенный Сиро, был хуже, чем несчастья Морн.

В конце концов, Сиро потерял рассудок не от мутагена, который ввела ему Чатлейн. Мальчика разрушил ужас собственной слабости. Узнав о том, что Сорас сделала с ним, он при первой возможности выполнил ее приказ и вывел из строя двигатели скаута - хотя Вектор уже удалил мутаген из его клеток. Очевидно, Сиро считал это необходимым. Он не был генетиком, и доказательства безопасности, представленные Вектором, показались ему слишком абстрактными, чтобы перевесить глыбы страха. Сам того не желая, он верил угрозам Сорас больше, чем лечению и уговорам Вектора.

Однако прошли часы, и противоядие, данное ему Чатлейн, закончилось. А он остался человеком. И тогда Сиро сошел с ума. Собственная слабость привела его в ужас. Смерть, которую он выбрал для себя, казалась ему искуплением вины.