Прыжок в конфликт. Правдивая история

Пока отец говорил, Морн сидела у него на коленях, и он крепко прижимал ее к себе. Ее возраст еще позволял подобное. Голос отца был тверд и чист – голос человека, так высоко оценивающего поступок своей жены, что он не считал себя в праве даже протестовать против него. Но в глазах у него были слезы. Они стекали по напряженному лицу отца и горячими каплями падали на маленькие грудки Морн.

Мы приняли сигнал бедствия из Пояса Ориона. Там находился склад необогащенной руды, накапливаемой для отправки на Землю. На склад был совершен налет. Бандиты напали мощно и неожиданно, уничтожив большую часть населения и центры управления Пояса Ориона, после чего забрали всю приготовленную к отправке руду. Возможно, если бы налетчики знали что мы рядом с лагерем, они воздержались бы от нападения. Но об этом не знал никто. Мы вели свободный поиск. И не афишировали своих действий.

Оставив в лагере медикаменты и врачей, мы бросились следом за бандитами.

Их корабль назывался «Потрошитель». Он не был особенно скоростным и, похоже, не имел прыжкового двигателя. Но он был очень сильно вооружен, настолько, что внешне походил на старинный бронепоезд. Никогда раньше мы про этот корабль не слышали. И понятия не имели о том, что какие-нибудь преступники могут иметь настолько тяжеловооруженное судно. В дне полета от Пояса Ориона при большом числе g мы нагнали их и вступили с ними в бой. И к тому моменту, когда мы взяли верх и загнали «Потрошитель», наш корабль был настолько поврежден, что обратный путь занял у нас уже целую неделю.

Конечно, первым делом мы предупредили преступников о том, что мы следуем за ними. Объявили, что их корабль и они сами находятся вне закона и арестованы. Предложили сдаться. Мы не собирались лезть на них сломя голову. Анализ инверсионного следа «Потрошителя» показал нам, что мы имеем дело с чем-то необычным, с чем не имели дела раньше, и это нас насторожило. Но преступники игнорировали наши приказы и продолжали полет. Поэтому мы напали на них первыми.

Мы пытались быть осторожными, но оказалось, что всей нашей осторожности было мало. Мы были слишком самоуверенны. И очень злы на них за то, что они сделали в Поясе Ориона. Но мы были копами, Морн. Полицейскими. И мы не могли просто так, с ходу уничтожить бандитов, не дав им не единого шанса сдаться. Если бы мы повели себя так, то чем бы мы отличались, в таком случае, от тех, с кем мы боремся?

Так вот, поскольку мы не были достаточно осторожны и поскольку мы дали им слишком долгую передышку для капитуляции, первый залп бандитов взрезал борт «Непреклонного» так, будто мы вообще не имели защитной брони и в жизни не слышали ничего про маневр уклонения.

Чистый сверхъяркий протонный луч. Понятно, почему их корабль летел так медленно. Каждый ватт энергии, производимой реактором «Потрошителя», шел на зарядку его орудий. Капитан Дэвис Хайланд не смог удержаться от небольшой лекции. Именно поэтому патрульные корабли полиции не имеют таких пушек. Нас больше интересует скорость и маневренность. Мы не можем позволить себе подобного типа распределения корабельной энергии, необходимого для таких мощных пушек.

В момент залпа «Потрошителя» я находился на капитанском мостике. Мостик остался цел. Но протонный луч нанес очень много вреда нашему кораблю и, что самое главное, задел систему наведения. Часть кабелей была перебита. Мы способны были двигаться и маневрировать, но наводить пушки и вести огонь мы не могли. Следующий залп «Потрошителя» прикончил бы нас. Единственной причиной, несколько отсрочившей наш конец, было то, что «Потрошителю» требовалось время для перезарядки орудий, минута, а может быть две.

Я пока был в безопасности, может быть, на эти одну-две минуты, но твоя мать оказалась в поврежденной «Потрошителем» части «Непреклонного». Она находилась на своем боевом посту в станции наведения лучевых пушек. Естественно, все жизненно важные центры нашего корабля, вроде станции наведения, были защищены. Но сила протонного луча была настолько велика, что он смог почти без труда вскрыть броню «Непреклонного» по всей ее длине, от носа до кормы. Даже станция наведения твоей матери потеряла структурную целостность. Переборки треснули, а сварные швы разошлись. Станция наведения начала терять воздух.

Наша мама еще могла спастись, может быть, минуту-другую, но тем не менее. Скорость утечки воздуха была достаточно небольшой. Она могла покинуть станцию и успеть загерметизировать ее за собой. Автоматические системы герметизации дверей имели автономные источники питания, предназначенные как раз для таких случаев. Но она не стала этого делать. Она не покинула свой пост. Пока помещение станции теряло воздух, она исправляла системы наведения для того, чтобы мы могли пользоваться своими пушками.