Прыжок в прошлое (Бригадир державы - 1)

Когда Але стало немного лучше, я, чтобы занять себя, начал перебирать вещи с тайной надеждой встретить что-нибудь полезное в данной ситуации. Этого быть не могло, потому что не могло быть никогда. Кажется, есть такой идиоматический оборот. На дне рюкзака спокойно лежал мой заветный пакет с лекарствами.

Это так удивило меня, что я в первый момент даже не обрадовался. Я по памяти восстановил ситуацию, при которой я собирал вещи. Я вспомнил место на исполинском столе Марфы Оковны, куда выложил лекарства. Я не клал их в рюкзак...

Подержав в руке вновь обретенную надежду, я вытряхнул содержимое полиэтиленового пакета на стол и тут же выловил из кучки медикаментов антибиотик.

Это оказался не бог весть какой сильный препарат, но, по моему разумению, его должно было хватить.

Я растолок антибиотик в порошок и бросил таблетку аспирина в воду. Она начала растворяться, шипя и пуская пузыри.

- Али сам, батюшка, лекарь? - раздался за моей спиной скрипучий голос.

Я обернулся. В дверях комнаты, не отрывал взгляда от шипящего в стакане препарата, стояла чистенькая старушка, одетая в крестьянское платье. На вид ей было хорошо за семьдесят. В одной руке у нее была палка, в другой холщовый узелок.

- Лекарь, бабушка, - ответил я.

Теперь, когда у меня нашлись лекарства, нужда в народном шарлатанстве отпала.

- Девку, значит, лечишь? - задала она пустой вопрос, подходя к кровати и продолжая коситься на шипучий аспирин.

- Лечу, - не очень любезно ответил я.

- Ишь, как ее лихоманка скрутила. Отойдет скоро.

- Не отойдет. Через неделю будет здоровее прежнего.

Я приподнял Алину головку, насыпал ей на язык антибиотик и дал запить раствором аспирина. Она подчинилась и с трудом проглотила жидкость. Старуха внимательно наблюдала за моими действиями. Видимо, такой способ лечения ее не удовлетворил. Она притронулась к Алиному лбу.

- Поверь мне, батюшка, отойдет. Кабы не жар, то оклемалась бы, а как такой жар, лихорадка ее сгубит.

Аля никак не реагировала на наш разговор. У нее начался бред. Она вскрикивала и в чем-то оправдывалась. Я не прислушивался, меня в этот момент занимала старуха. Тихон был прав, было у нее что-то с "нечистым". Из-под старых морщинистых век на мир смотрели живые проницательные глаза В ее взгляде светился какой-то не женский, жестокий ум. Такой взгляд больше подошел бы суровому полководцу, а не деревенской знахарке. Думаю, немного нашлось бы людей, способных пойти против ее воли.

- Отходит, - с удовлетворением сообщила старуха, глядя на запекшиеся Алины губы. - Ты бы приказал попа позвать.

- Не нужно попа. Через полчаса температура пройдет, и все будет нормально.

Слово "температура" старуха не знала, но смысл поняла правильно и не стала уточнять.

- Ты, смотрю, батюшка, из далекого далека пришел, - не спросила, а констатировала она.

- Отсюда не видно, - ответил я.

- И млада вдовица тебе люба.

- С чего ты решила, что она вдовица?

- Сорока на хвосте принесла. Другой день, как помер ее солдат. Да и ей, видать, судьба.

Меня ее карканье начинало злить.

- Ты, бабушка, никак, ворожея? - поинтересовался я, не скрывая раздражения.

- Ясновидящие мы, - охотно откликнулась старуха. - Куда ни посмотрю, все ясно вижу. А вот на тебя смотрю - и ничего не вижу. Помрет девка-то.

Я проигнорировал ее намек.

- А если не помрет, чем тогда ответишь?

- Дар ей дам, - подумав, ответила старуха. - Знатный дар. Пользы от него много будет, но будет и вред.

- Вот вреда не нужно, - попросил я.

- Вред от моего дара может быть только через тебя.

Я хотел выяснить подробности предполагаемого подарка, но в этот момент Аля начала метаться на подушке, и я наклонился к ней. Лекарства начали действовать.

Лоб ее покрыла испарина, а дыхание выровнялось

- Жар-то уходит, - ехидно сказал я знахарке.

- Не может того быть! - испуганно воскликнула она и наклонилась над больной.

- Душно мне, - внятно проговорила Аля, сбрасывая с себя одеяло, и тут же потянула его обратно, чтобы прикрыть обнаженную грудь.

Этот жест стыдливости убедил старуху больше, чем испарина на лбу девушки. Мертвые, как известно, срама не имут.

- Пойду я, барин, - сказала она тусклым голосом, потом вдруг спросила: - Тебя случаем, не Алексеем кличут?

- Алексеем, - подтвердил я, - а ты откуда мое имя знаешь?

- А меня Ульяной.

- Я знаю, мне говорили.

- Может, и меня признаешь?

- Мы что, знакомы? - удивился я.

Старуха не ответила, посмотрела мне прямо в глаза с каким-то настойчивым вопросом и начала отступать из комнаты, не отрывая от меня взора.

- А дар? - остановил я ее в дверях.

- Будет ей дар, - сказала она уже из коридора, - коли жива останется, что обещала, сделаю... А лекаря Алевтинке лучше тебя не сыскать.

Знахарка меня сильно озадачила, и не будь я занят более важным делом, непременно попытался разговорить ее и разобраться в тайнах и странностях.

- Пить хочу, - слабым голосом попросила Аля.

Я наклонился над ней с питьем и тут же забыл про старуху - Аля попила и задремала. В комнату заглянул Тихон.

- Барин, - сказал он, - тебя Архипка-парнишка кличет, говорит, что он уже съел.