Прыжок в секунду

«Отпусти меня, а-а?..» – вдруг совсем жалобно, тоненьким голосочком попросила она, и меня внезапно осенило: она же совсем молоденькая!

Пятнадцать, от силы шестнадцать. Не старше. А с первого взгляда мне показалось, что девица выглядит минимум года на три старше… Вот, присмотрелся. И что теперь? М-да-а…

«Ну что я тебе сделала?.. – продолжала она канючить. – Отпусти меня-я-а, пожа-а-алуйста, я очень прошу…»

«Куда?! – спросил я резко, громко; будто хлыстом взмахнул и щелкнул. Девушка моментально заткнулась и съежилась. – Куда?! Скажи! Я отпущу! Клянусь! Вместе уйд…»

И я осекся не менее резко. Эх, ни черта-то она не понимает, курица глупая… цыпленок то есть. Цыпочка.

«Ту-уда-а! – Она уже едва не плакала. – На траву! Где солнце… Ты вправду меня отпускаешь, не обманываешь, да-а? Я могу пройти через ту дверь…»

«Сядь! – приказал я категорическим тоном. – И слушай, что скажу. Тебе. Я. После, если захочешь, можешь идти. Ну же?!»

Послушалась. Пай-девочка, ишь ты. Помедлила, но уселась. Нас теперь разделял только стол, на который она осторожно примостила тонкие лапки. Идиллическая картинка. Добрые друзья собрались попить чайку-кофийку-сочку.

«Я – здесь не держу. Кто-кто, а я тебя здесь не держу… Что угодно, но только не я. Но… ты не можешь запросто взять и уйти. Ты спрашивала, почему я не отпускаю тебя туда, да?»

Махнув рукой куда-то в пространство, я начал злиться. Впервые за долгое время, пожалуй. Но эта свежеиспеченная узница ЗОНЫ меня сильно достала. И кроме того, я ощущал безумное желание, острейший приступ сексуального голода. Вот таким способом на этот раз меня попыталась одолеть ЗОНА, выбить из меня человечность… Взял бы, да и разорвал на кусочки это аппетитное, упругое тело!.. Но нельзя. Нет, ЗОНА, нет!!! Испортить отношения с самого начала знакомства – глупость непростительная, за которую позднее придется расплачиваться долго и нудно. Получу рабыню, это да, получу, я-то сильнее ее. Взять что хочешь, без спросу, – до чего же это в духе ЗОНЫ… Но я другой. Слышишь, тварь?! Не дождешься!!!

«А потому не пускаю, – продолжил я, давя в себе злость и раздражение, как мерзких пауков, – что ненавижу, когда люди гибнут на моих глазах, не успевая крикнуть «мама!» и помолиться. Видела серый туман?»

Она кивнула. Сделала попытку что-то сказать. Пауки уворачивались, не желая быть раздавленными, мое крайнее раздражение таки прорвалось, и я закричал: «Сиди, дура! Слушай! Когда ты влетишь в него, то молниеносно испаришься! Не останется от тебя и следа, ч-черт… На атомы рассеешься, на электроны, нейтроны, черт знает на что там разнесешься. Понимаешь ты? От тебя ничегошеньки не останется! Ни кусочка!»

«Но почему?!» – вскочила она, игнорируя приказание.

«Сидеть, я сказал!!! Судьба такая!!! – орал я, все больше теряя контроль над собой. – Рубеж потому что называется!!! Штука такая гнусная! Куда там пресловутому Железному Занавесу! Нельзя его перепрыгнуть, невозможно это! Потому что… – сбившись, я шумно перевел дух, – уф-ф-ф… человеку потому что нельзя… Ты ведь человек?» – уточнил я вдруг, сам не понимая зачем, но уже почти нормальным тоном.

«А кто же еще?!» – изумилась она.

Она смотрела на меня, как на идиота. Еще бы. С ее точки зрения. Но я научен ЗОНОЙ. Хотя уточнение-вопрос этот, естественно, чисто риторический, толку-то с него…

«Сядь, я прошу… и не ори. Я тоже не буду, извини. Нечего нам отрываться друг на дружке, нервами трясти. Кушать хочешь?».

«Хочу», – машинально кивнула она и медленно опустилась на ослон, тянувшийся вдоль осевого стола.

Я встал, открыл рундук и вытащил кусок вяленого мяса. «На, – сказал. – Поешь. Извини, кроме мяса, другой еды нет. И воды маловато. Потом запьешь, после еды».

Она нерешительно и долго смотрела на протянутый ей кусок, наконец взяла его, попробовала отщипнуть кусочек.

«Не получится, – скептически прокомментировал я. – Жесткое, как подошва. Грызть надо».

Она попыталась, но получалось у нее из рук вон. Отсутствовала сноровка, практика, тренировка. В ЗОНЕ, надо сказать, это наипервейшее дело – опыт и сноровка… Ну, ничего. Теперь уж никуда не денется. Придется ей приспосабливаться, как всем. Жить, как все. Как я, то есть. Если не… если не вздумает прыгать в секунду. Рано или поздно… Ох, ч-черт, только бы не прыгнула…

Девушка отложила мясо. Дал я ей фляжку, вздохнул и со смешанным чувством радости и беспокойства наблюдал, как гостья жадно пьет. Уже послезавтра придется вылезать в ЗОНУ – за водой. Последний литр… Кризисный момент миновал, похоже. Это прекрасно. Но что дальше?

Во всяком случае, я уже… и пока… не один. Две души человечьи – это уже больше, чем ничего, чем пустота одиночества. Только бы ЗОНА не забрала ее сразу же, как дала…

И если эта дуреха – человек, а не… Я уже ничему не удивлюсь. Вдруг она сейчас превратится в упыриху какую-нибудь, с клычищами полуметровыми, и бросится запивать водицу моей кровушкой…

А на вопросы всяческие я навострюсь отвечать. Объяснять и обучать, а также… ну посмотрим, что там дальше выгорит.

Вот что я решил на тот момент.