Прыжок в сторону. Баронесса из племени волчиц. (СИ)

— Ну что ж, хотела я им помочь, но не буду. Хотя… Это будет для них последний шанс, — произнесла Анита и заторопилась: — Мне надо переодеться и сделать это быстро — чтоб успеть их перехватить до того, как они дойдут до «весёлого дома».

Анита и её спутники погрузились в несколько ралле и уехали, тем более что поединков у Аниты сегодня уже не было. Девушки прикрыли Аниту, и она быстро переоделась в платье, нацепив гриссу гардарской графини. Пересев в другое ралле и взяв с собой четырёх дружинников, Анита отправилась на перехват братьев ле Киранья.

Лиливиана ле Киранья

Девушка, почти девочка, тихонько плакала, шагая между двумя братьями. Старший шёл впереди и был очень зол и расстроен, но не потому, что вёл продавать свою вторую сестру, а потому, что проиграл! Так глупо, как он сам считал, проиграл какому-то приграничнику, ведь если бы он сделал обманное движение не вправо, а влево и ударил сразу, а не делая шаг…

— Перестань ныть! — обернувшись, прикрикнул он на тихо скулящую сестру. Почему у него только две сестры? Откуда такая несправедливость? И выплёскивая свою злость, продолжил кричать на сжавшуюся девочку:

— Ты не забыла, что надо сказать? Что ты добровольно решила стать ассишей! А деньги отдать своим любимым родственникам!

— Это правда? Девочка, ты решила стать ассишей? — спросила смуглая девушка, сидящая в ралле. То, что она ехала в экипаже, и то, что её охраняло четыре воина, говорило, что эта девушка из благородных, несмотря на простое платье. А блеснувшая грисса окончательно убедила старшего брата, уже было собравшегося грубо ответить, чтоб эта девица не лезла не в своё дело, промолчать. У этой смуглой девушки была грисса графини. Увидев эту гриссу, старший брат Вивилианы постарался ответить как можно более вежливо:

— Да, эритэ, наша сестра решила стать ассишей, уж как мы её отговаривали, но она ни в какую! Мы любим сестру и не можем перечить её желанию.

— Похвально, что вы так любите свою сестру и выполняете её желание — стать девушкой для удовольствий, — кивнула смуглая графиня, глядя на заплаканную девочку. Затем эта графиня надменно посмотрела на старшего из братьев и, усмехнувшись, доверительно сообщила: — За неё много не дадут, максимум двадцать лу, я дам больше.

— Сколько? — моментально сориентировался тот.

— Пятьдесят, — усмехнулась девушка и, пресекая попытку ей возразить или ещё что-то сказать, добавила: — Без торга! Я вам деньги, вы мне девочку. И забудем друг друга.

Братья переглянулись, и старший, воровато оглянувшись, быстро сказал:

— Согласен! Деньги!

— Держи, — так же коротко, презрительно скривив губы, ответила графиня и протянула мешочек со звякнувшими монетами. Братья деньги пересчитали быстро, там было пятьдесят золотых монет. Один из охранников графини, молча, открыл дверцу ралле, а графиня повелительно сказала уже заплакавшей в голос Лиливиане:

— Полезай, живо!

Лиливиана плакала всю дорогу, разлучившись с братьями — хоть они постоянно её обижали, а потом хотели продать, но всё же были её семьёй. А тут её фактически купила неизвестная аристократка, девочка теперь стала её вещью, и с этой вещью неизвестная графиня могла поступить как угодно. Ведь никто не поверит, что Лиливиана тоже не из простых, её слово против слова владетельной графини ничего не стоит. Девочка заплакала навзрыд, а ралле увозило её в неизвестность.

— Пошли, — сказала аристократка. Ралле остановилось, тихонько плачущая Лиливиана не заметила, как её куда-то привезла эта злая графиня, а какими ещё могут быть графини, покупающие девочек на улицах? Девочка сквозь слёзы увидела большое здание, куда её и завели, пройдя через общий зал, вошли в небольшую комнату, и ничего не видящая из-за залитых слезами глаз Лиливиана услышала голос графини:

— Вот, купила за пятьдесят лу, даже не делали попытки поторговаться.

— Испугались, — произнёс мужской голос, графиня ответила:

— Может быть, хотя направленных на них арбалетов не видели, скорее всего — жадность.

Пока шел этот разговор, кто-то обнял Лиливиану, очень нежно обнял, и чьи-то руки стали нежно гладить девочку, так когда-то гладила её мама, а потом сестра. Эти же руки вытирали слёзы, застилавшие глаза, и Лиливиана увидела давно пропавшую Вивилиану!

— Ви! — пискнула девочка, прижимаясь к сестре, словно надеясь таким образом от всех спрятаться. А графиня произнесла:

— Вот, сестра, забирай свою младшую.

Лиливиана удивлённо подняла глаза, ведь у них с Вивилианой не было больше сестёр, только они двое и братья…

А Вивилиана благодарно кивнула так, как кивают равным, и сказала:

— Спасибо, сестра!

Графиня что-то сказала на незнакомом языке, и две такие же смуглые девушки, как она, по очереди погладили девочку по голове, и меньшая ростом сказала, тщательно выговаривая слова:

— Сестра нашей сестры, тоже наша сестра.

— Ты теперь наша младшенькая, — улыбнулась оказавшаяся совсем не страшной графиня, — и в обиду мы тебя никому не дадим!

Анита