Прыжок в темноту

За целый день сюда пришло пять или шесть посетителей, но все не по делам, а так, языком почесать. Последние два часа никто не заглядывал, это время почтальон одна высидела в жаркой будке с витриной, изучая выкройку и разговаривая сама с собой. Теперь хотелось переброситься словом с живым человеком.

– Случайно не от Дашмана путь держите?

– От какого еще душмана? – переспросил Решкин, отрываясь от телеграммы. – Не понял. Лично я никаких душманов тут не встречал, если не считать тех, что в милицейской форме.

– Это поселок такой, Дашман, – сказала почтальон. – У меня там муж работает до конца осени. Электриком временно устроился. Кошары для овец строят, нужно свет подвести.

– А, вот оно что. Нет, мы из Астрахани, – Решкин подумал, что неэтично называть себя во множественном числе, все-таки он не покойный Император всея Руси. – То есть я из Астрахани. По делу тут, землемер.

Решкин сердито глянул на разговорчивого почтальона, отвлекавшего от дела, обмакнув перо в чернильницу, склонился над бумагой. Периферическим зрением он уловил какое-то движение на площади. По другой стороне мимо магазина и клуба пробежал голоногий мальчишка в майке, зашитой между ног, за ним промчалась кем-то напуганная собака. Поднялась пыль, будто за домом проехала или остановилась машина. Решкин покрутил головой, стараясь понять, что происходит.

Он увидел человека в голубой рубахе и фуражке, человек высунулся из-за угла, сделав короткую перебежку, с разбега брюхом повалился на землю, спрятавшись за фонарным столбом. Выставил вперед ствол автомата, кажется, целил прямо в голову Решкину. Второй мент, низко пригибаясь к земле, побежал вправо, к магазину, миновав дверь, упал за деревянными ступеньками навсегда закрытого клуба. Менты не те, что остановили их на дороге, а затем заткнули в камеру с земляным полом. Эти местные, определил Решкин. С улицы что-то закричали, Решкин разобрал лишь слово «руки». Затем дважды пальнули в воздух.

– Ложись на пол, – крикнул он почтальону, не сомневаясь, что огонь откроют без предупреждения. Ментов меньше всего волнует, что на почте помимо предполагаемого преступника или преступников окажутся посторонние люди. – Ложись. Дура, ложись…

Выстрелы грянули, когда Решкин еще не успел закончить фразу. Разлетелась мутная витрина, пули навылет прошили фанерную стойку. Бланки телеграмм, сложенные стопкой с другой стороны конторки, разлетелись по сторонам. Вторая автоматная очередь разнесла в щепу, затем сорвала с петель входную дверь. Пули посекли стену, украшенную выцветшими от времени плакатами и афишами. Разбили большой стеклянный плафон, укрепленный на потолке, повалили открытый мешок с луком, стоявший в углу. Сверху посыпались куски глины и мелкие стекляшки. Решкин, вжавшись в пол, накрыл голову ладонями. Он видел, как из-под фанерной перегородки показался тонкий кровавый ручеек. Видно, почтальон, прячась от пуль, так и не упала на пол. Она и сообразить ничего толком не успела, когда ударила первые выстрелы.

Менты, видимо, успели перезарядить оружие. Длинная очередь изрешетила конторку, выбила оконную раму вместе с наличниками, прошлась по стене. Решкин успел подумать, что пули обязательно достанут его. Если не прямым попаданием, то рикошетом. Он дополз до угла, перебрался через мешок с луком, толкнул дверцу конторки, вполз в служебное помещение. Выстрелы на несколько секунд стихли. Видимо, менты взвешивали свои шансы. По их расчетам выходило, что бандиты, укрывшиеся на почте, не могли выжить под плотным кинжальным огнем. Одно из двух. Либо они смертельно ранены, либо уже откинулись. Решкин замер, оглянулся через плечо.

Почтальон лежала на спине, глаза закатились ко лбу, открытый рот полон крови. В левой руке зажат журнал с выкройкой платья, которое она так и не успела сшить к приезду мужа. Кровь успела насквозь пропитать черный рабочий халат и газовый платочек вокруг шеи. Выше правой скулы выходное отверстие от пули размером с большую старинную монету. Решкин отвернулся и пополз дальше, через раскрытую настежь дверь, в темную подсобку. Здесь должна быть дверь на улицу или лестница на крышу. Оглядевшись по сторонам, Решкин не увидел ни лестницы, ни двери. Только ржавые напольные весы, конторский стол с одной тумбой и пара мешков, судя по запаху, все тот же лук.

– Черт, где же дверь? – прошептал он. – Тут должна быть дверь.

Неожиданно снова ударили автоматные очереди. Видимо, менты решили не жалеть патронов и добить бандитов, если эти гады еще дышат. Теперь Решкин понимал, пули его не достанут. А в запасе есть пара минут.