Прыжок в темноту

– А тебя есть разница? – вопросом ответил Ануфриев. – Я сам толком не знаю, что он и кто он. – Мне это не нужно, знать подробности. Ну, сделаешь?

– Вез вопросов, – кивнул Горобцов. Он хотел добавить, что за такие бабки мать родную в трезвяк приведет, но, подумав, решил, что шутка неудачная. – Если ваш клиент не опоздает, можете забрать его через полтора часа.

– С тобой приятно работать.

– С тобой тоже приятно, – отозвался старлей.

Ануфриев изобразил что-то похожее на улыбку, повернулся и, махнув Блинову рукой, умотал через служебный вход. Горобцов, дождавшись, когда после объезда территории вернется патрульная машина, занял переднее сидение и велел водителю службы доставки Диме Косареву ехать к гостинице.

***

На автомобильной стоянке они оказались, когда дождь, зарядившие с полудня, немного утих. В будке охраны торчал хорошо знакомый Горобцову пожилой мужик, увидев канареечный «уазик», он поднял шлагбаум, пропуская милиционеров на территорию, отгороженную от внешнего мира бетонными столбами и железной сеткой. Стоянка оказалась полупустой. Не вылезая из машины, Горобцов внимательно осмотрелся по сторонам. Быстро смеркалось, моросил дождь. В лужах плавал отраженный свет фонарей. На улице прохожих не видно, пространство, отделявшее стоянку от гостиницы свободно. И возле подъезда под козырьком ни души, только топчется швейцар в шитой золотом курточке и синих штанах с широкой красной полосой, напоминавшей генеральские лампасы.

– Хорошо, – сказал Горобцов, отвечая на собственные мысли, и обратился к водителю. – Значит так, сержант. Сейчас должен подъехать джип с московскими номерами. Мы задержим водителя и доставим его к нам. Задача ясна?

– А что, жирный гусь? – облизнулся Косарев.

Вместо ответа старлей вложил в огромную и теплую ладонь водилы сто баксов. Мол, суди сам, жирная птичка или так себе и добавил:

– Если окажет сопротивление или заупрямится, бей прямо в пачку. Как ты умеешь. Выруби этого московского козла с одного удара.

– Сделаем. За деньги не жалко отбивать кулаки.

Ждать пришлось полчаса или около того. На территорию стоянки въехал темный джип с московскими номерами. Водитель припарковал машину в дальнем углу стоянки, рядом со стареньким «фордом». Горобцов надел фуражку и потер одна о другую холодные ладони. Клиент на месте, можно начинать. Горобцов уже приоткрыл дверцу, когда с переднего пассажирского сидения джипа вылезла молодая женщина с каштановыми волосами. Стройная фигура, модное платье, какое в провинциальном городе на толкучке не купишь.

Водитель, повернув голову к старлею, вопросительно посмотрел на него. У Горобцова было всего несколько коротких мгновений, чтобы принять единственно правильное решение. О женщине разговора не было. Он должен был задержать и доставить в трезвяк этого московского хрена. И вдруг эта баба.

– Черт, мать их так, – вслух сказал Горобцов. – Мне ни слова не сказали об этой сучке.

Горобцов быстро просчитал все варианты развития событий. Если сейчас отказаться от этой затеи, придется возвращать деньги операм. А ведь сейчас старлей считает каждую копейку, не отказывается даже от мизерного заработка, чтобы выбраться из своей старой лачуги на городской окраине. Нет, так не пойдет. Деньги назад, – это не вариант. Можно задержать мужика, оставив бабу мокнуть под дождем. Нет, это самый никудышный ход. Стерва созвонится с РОВД, сообщит номер «уазика» дежурному, поднимет такую пыль, что долго придется отписываться. И пойдет, и поедет… Короче, жди больших неприятностей. Если уж брать мужика, то вместе с его кралей. И, по большому счету разница не велика, задержать одного московского пижона или прихватить за компанию и его подружку.

Свидетелей нет, кроме этого черта швейцара, стоявшего на ветру под козырьком парадного подъезда, и подслеповатого мужичка, выписывающего квитанции автолюбителям, оставляющим здесь машины. Но этих типов можно не считать, ни за людей, ни за свидетелей. Проговорись они хоть словом, мгновенно лишаться денежной кормушки при гостинице, вдобавок огребут столько неприятностей, что хватит до конца дней.

Горобцов принял решение, вытащил из-под сидения фонарь с длинной рукояткой, заменявший дубинку, кивнул водиле.

– Пошли.

Они дошагали до джипа, когда Сальников, поставив тачку на сигнализацию, подхватил под локоть Татьяну, и собирался идти к гостинице. Горобцов и Косарев, сто килограммовый амбал, голыми руками гнувший печную кочергу, словно соткались из пелены дождя, преградили парочке. Сальников видел, как блестела бляха блюстителя порядка. Шагнув вперед, старлей предложил гражданам предъявить документы.

– Слушайте, дождь идет, – ответила Татьяна. – Может быть, пройдемте в холл гостиницы?

– Документы, пожалуйста. Горобцов посветил в лицо Сальникова фонариком. Затем взял паспорта, перевернул пару страниц и на том проверку документов закончил.

– Вам придется проехать с нами, – лейтенант, нахмурившись, сунул паспорта во внутренний карман кителя.

– А что, собственно, происходит? – спросил Сальников.