Прыжок волка: Очерки политической истории Чечни от Хазарского каганата до наших дней

Прокламация чеченскому народу: объявляю вам от имени Государя-Императора, 1)что правительство Русское предоставляет вам совершенно свободно исполнять навсегда веру ваших отцов; 2) что вас никогда не будут требовать в солдаты и не обратят вас в казаков; 3) даруется вам льгота на три года со дня утверждения сего акта, по истечении сего срока вы должны будете для содержания ваших народных управлений вносить по три рубля с дома, предоставляется, однако, аульным обществам самим производить раскладку этого сбора; 4) что поставленные над вами правители будут управлять по шариату и адату, а суд и расправы будут отправляться в народных судах, составленных из лучших людей, вами самими избранных и утвержденных начальством; 5) что права каждого из вас на принадлежащее вам имущество будут неприкосновенны. Земли ваши, которыми вы владеете или которыми наделены русским начальством, будут утверждены за вами актами и планами в неотъемлемое владение ваше. Подлинную подписал главнокомандующий Кавказской армией и наместник Кавказа генерал-фельдмаршал князь Барятинский.

Это была четкая и внятная политическая и социально-экономическая программа. Пройдемся еще раз по смыслу прокламации:

1. Свобода вероисповедания, а точнее — признание ислама официальной религией.

2. Освобождение от воинской обязанности, то есть от обязанности нести службу в российской армии.

3. Налоговый «отпуск» на три года, а далее — единый налог строго определенного размера, собираемый только местными властями.

4. Широкие права самоуправления, вплоть до применения собственной правовой системы, адата и шариата, исключительная подсудность чеченцев собственным судам.

5. Гарантия от реквизиций и конфискаций, неприкосновенность частной собственности, собственности на землю, и в особенности прав и привилегий высшего класса, правителей чеченского общества.

Имея такой порядок, кому захотелось бы бунтовать? Чеченцы подчинились, а без чеченцев имамат был обречен.

Правда, полностью обещания князя Барятинского были выполнены только спустя 150 лет — в Российской Федерации, президентом Владимиром Путиным, но это совсем другая история.

В 1859 г. имам Шамиль сдался русским в высокогорном ауле Гуниб. Имамат прекратил свое существование. Война закончилась.

Лишь чеченцы из селения и тейпа Беной еще несколько лет продолжали сопротивление. Беной — один из самых многочисленных и авторитетных тейпов в Чечне, существующий с самых древних времен. Беноевцы известны как физически сильные, терпеливые, верные, честные, преданные, бесстрашные люди.

У них только один недостаток (если верить фольклору) — до беноевцев все доходит медленно.

Даудаев

В 1839 г., когда имам Шамиль с остатками свиты укрылся в Чечне, чтобы вдохнуть вторую жизнь в охладевающий труп имамата и влить в него новую кровь — чеченскую кровь, маленький мальчик Умалат был уже далеко, в Петербурге, где учился во Втором кадетском корпусе, готовясь стать русским офицером. Ему было девять лет, он пробыл на родине только до 8 лет, и то учился в станичной школе для детей терских казаков, жил и рос с терцами, не с чеченцами. Так что русский язык Лаудаев знал с детства и знал хорошо. А вот насколько хорошо он понимал чеченский язык, этого мы не знаем. Думаю, что Умалат говорил и понимал по-чеченски. Но хуже, чем по-русски. Примерно как я.

В 1853 г. Лаудаев вернулся на родину. Служил в русских гарнизонах. Участвовал в боевых действиях — на стороне России, разумеется. Когда война закончилась, ротмистр Лаудаев взялся за перо. В1872 г. им представлена публике работа «Чеченское племя». Впервые отрывки из рукописи были опубликованы в «Сборнике сведений о кавказских горцах» (вып. 6, Тифлис, 1872 г.). Да, только отрывки, каковыми мы теперь и располагаем. Полный текст рукописи, видимо, утерян (я буду рад, если кто-то из специалистов опровергнет меня и скажет, где искать несокращенный вариант «Чеченского племени»). Этот текст имеет важность неоцененную. Сам Лаудаев в предисловии (утерянном) писал: «Из чеченцев я первый пишу на русском языке о моей родине, еще так мало известной». Но дело не только в формальном приоритете.

Трактат Лаудаева содержит разнообразные исторические, фольклорные, этнографические сведения; некоторые уникальны, другие общеизвестны, третьи сомнительны. Выводы Лаудаева как исследователя порой субъективны, даже предвзяты. Но сам его подход, парадигма, базис его труда имеют краеугольное значение.

Лаудаев предложил смотреть на чеченцев как на обычный народ, один из прочих народов Российской империи и вообще земли. Они не из камня и не из железа. Сердца и глаза у них не волчьи. Люди как люди. И никакого особого «свободолюбия» типа «свобода или смерть!» — напротив, это народ, с которым очень легко договориться на разумной основе. И никакого «всеобщего равенства», а как везде, неравенство, феодалы, беднота и даже рабы. И история у них не загадочная, а самая обыкновенная, как у всех. Вполне сравнимая с другими. Люди как люди. Земельный вопрос их только немного испортил.

Вы понимаете? Ничего особенного. Вот в чем соль.