Пржевальский

Но хороший прогноз доктора не оправдался. 20 октября, около 8 часов утра, Пржевальский, всю ночь бредивший, вдруг поднялся с постели и встал во весь рост. Соратники бросились к нему и поддержали.

Пржевальский осмотрелся кругом, потом сказал:

— Ну, теперь я лягу…

Это были его последние слова. Через несколько минут Николая Михайловича не стало.

Спутники его странствий — герои, не знавшие слабости, — горько плакали.

На высоком берегу озера Иссык-Куль, у подножия Небесных гор, великий путешественник, исходивший тысячи километров азиатских пустынь, окончил свой путь — так, как желал.

На крутом обрывистом берегу целых два дня солдаты экспедиционного отряда копали в каменистой почве могилу. 27 октября, в 8 часов утра, перед бараком выстроились войска 5-го линейного Западно-Сибирского батальона. Гроб повезли на лафете полевого орудия, увенчанный венком из искусственных цветов, сделанных местными дамами и гирляндой из родной ели — прощальным подарком солдат.

После обедни и отпевания печальная процессия тронулась к месту погребения. Провожавших было много, все шли пешком 12 верст, даже дамы. На перекрестках дорог всадники-киргизы ждали с обнаженными головами. Солнце пригревало по-летнему, серебрились вершины Тянь-Шаня. Всю дорогу пели певчие, сменяемые музыкой.

Перед строем войск колесница-лафет подъехала к могиле. Спутники Пржевальского в последний раз подняли гроб и опустили его в землю. Далеко по озеру и окрестным горам разнеслись прощальные залпы орудий.

После церковной службы и прощальных слов над могилой водрузили высокий черный крест, убранный венком, и к кресту прибили небольшую доску. На ней Роборовский написал:

«Путешественник Николай Михайлович Пржевальский. Родился 1839 года марта 31. Скончался 1888 года октября 20».

Послесловие. И это всё о нем

В феврале 1889 года командующий войсками Омского военного округа генерал Колпаковский подал ходатайство о наречении города Каракол именем Пржевальского. Ходатайство было удовлетворено императором 11 марта того же года. Уже 21 января был разработан проект памятника Николаю Михайловичу — бронзовый орел на вершине скалы, под когтями которого — карта Азии на бронзовом листе, а в клюве — оливковая ветвь, знак мирных устремлений науки.

Императорское географическое общество учредило медаль и премию имени Пржевальского. Напротив окон здания общества был установлен бюст путешественника.

В приветственной речи секретаря Академии наук К. С. Веселовского по поводу вручения путешественнику золотой медали говорилось: «Имя Пржевальского будет отныне синоним бесстрашия и беззаветной преданности науке».

Известный английский путешественник Джозеф Гукер писал: «Стенли и Ливингстон были отважными пионерами, но они только сумели проложить на карте найденный путь; для изучения же природы ими ничего не сделано. Один Пржевальский соединил в своем лице „отважного путешественника с географом-натуралистом“».

Наконец, великий русский писатель А. П. Чехов посвятил Н. М. Пржевальскому следующие строки:

«Один Пржевальский или один Стэнли стоят десятка учебных заведений и сотни хороших книг. Их идейность, благородное честолюбие, имеющее в основе честь родины и науки, их упорное, никакими лишениями, опасностями и искушениями личного счастья непобедимое стремление к раз намеченной цели, богатство их знаний и трудолюбие, привычка к зною, к голоду, к тоске по родине, к изнурительным лихорадкам, их фанатическая вера в христианскую цивилизацию и в науку делают их в глазах народа подвижниками, олицетворяющими высшую нравственную силу. А где эта сила, перестав быть отвлеченным понятием, олицетворяется одним или десятком живых людей, там и могучая школа. Недаром Пржевальского, Миклуху-Маклая и Ливингстона знает каждый школьник и недаром по тем путям, где проходили они, народы составляют о них легенды. Изнеженный десятилетний мальчик-гимназист мечтает бежать в Америку или Африку совершать подвиги — это шалость, но не простая; безграмотный абхазец говорит вздорные сказки об Андрее Первозванном, но это не простой вздор. Это слабые симптомы той доброкачественной заразы, какая неминуемо распространяется по земле от подвига.