Псалтирь или Богомысленные размышления

Горе мне грешному! Ибо по слабости своей осквернил я и всегда скверню чистоту сердца своего. Нерадение и леность посрамили дерзновение сердца моего, лукавое вожделение повелевает мною, как властелин рабом, и я, как ребенок, тотчас со страхом повинуюсь ему. Оно вводит меня в прегрешения, и я услаждаюсь тем.

Увы мне, Господи! Благодать Твоя влечет меня к жизни, а я предпочитаю скорее смерть. Ты прилагаешь попечение о том, чтобы я стал равночестен Ангелам, а я по испорченности своей унижаю сам себя. Умножились грехи мои, Господи, и непрестанно умножаются, и нет предела их множеству.

И кто оплачет меня или умолит за меня? Ты Сам, Спаситель мой, преклоняемый на милость благостью Твоей, милосердо воззри на меня, отчаянного! Ибо как стану умолять Тебя, Владыко, когда уста мои исполнены злословия? Или как буду песнословить Тебя, когда совесть моя осквернена? Или как возлюблю Тебя, когда полон я страстей? Или как будет обитать во мне истина, когда поругал я себя ложью? Или как призову Тебя, когда не сохранил я заповедей Твоих?

55. Образец самоиспытания и самоукорения

После того как уже приобрел я познание истины, стал я убийцей и обидчиком, ссорюсь из-за малости, стал завистлив и жесток к живущим со мной, немилостив к нищим, гневлив, спорлив, упорен, ленив, раздражителен, питаю злые мысли, люблю нарядные одежды, и доныне еще очень много во мне скверных помыслов, вспышек самолюбия, чревоугодия, сластолюбия, тщеславия, гордыни, зложелательства, пересудов, тайноядения, уныния, соперничества, негодования.

Не значу ничего, а думаю о себе много, непрестанно лгу – и гневаюсь на лжецов, оскверняю свой храм (тело) блудными помыслами – и строго сужу блудников, осуждаю падающих, а сам непрестанно падаю, осуждаю злоречивых и татей, а сам и тать, и злоречив. Хожу с светлым взором, хотя весь нечист.

В церквах и за трапезами хочу быть на первом месте. Вижу иноков и величаюсь, вижу монахов и кичусь. Домогаюсь того, чтоб казаться приятным для женщин, величавым для чужих, смышленым и благоразумным для своих, совершеннейшим для благоразумных, с благочестивыми обхожусь как мудрейший, неразумных презираю как бессловесных.

Если оскорблен, мщу, если почтен, гнушаюсь почтившим, если требуют чего от меня по праву, начинаю тяжбу, а тех, кто говорит мне правду, почитаю врагами. Обличаемый, гневаюсь, но если льстят мне, не совсем недоволен.

Не хочу почтить достойного, а сам, будучи недостоин, требую почестей. Не хочу утруждать себя, а если кто мне не услужит, гневаюсь на него. Не хочу идти вместе с работающими, а если кто мне не поможет в деле, злословлю его.

Брату, когда он в нужде, горделиво отказываю, а когда сам нуждаюсь, обращаюсь к нему. Ненавижу больного, а когда сам болен, желаю, чтобы все любили меня. Высших знать не хочу, низших презираю.

Если удержу себя от неразумного пожелания, тщеславлюсь, если преуспеваю в бдении, впадаю в сети непокорности и прекословия, если воздержусь от снедей, утопаю в кичливости и высокомерии, если неусыпен в молитве, препобеждаюсь раздражительностью и гневом, если вижу в ком добродетель, не останавливаюсь на нем вниманием.

Презрел я мирские приятности, но не отстаю от суетного пожелания оных. Если вижу женщину, развеселяюсь. По наружности смиренномудрствую, а в душе высокоумствую, по видимому нестяжателен, а на самом деле страдаю любоиманием. И к чему распространяться? По видимости отрекся я от мира, а на деле опять все думаю о мирском.

Во время службы занимаюсь все разговорами, блужданием помыслов, суетными припоминаниями. Во время трапезы вдаюсь в пустословие; имею алчность к подаркам, принимаю участие в чужих падениях, вдаюсь в гибельное соперничество.

Такова моя жизнь! Столько худого противополагаю я своему спасению! И мое высокомерие, мое тщеславие не дозволяют мне подумать о своих язвах, чтоб уврачевать себя. Вот мои доблестные подвиги! Таким множеством грехов ополчается на меня враг! И при всем том я домогаюсь прославиться святостью, окаянный! Живу во грехах, а желаю, чтоб почитали меня праведником!

Одно у меня оправдание во всем этом: диавол опутал. Но это не послужило в оправдание Адаму. Конечно, и Каина научил диавол, но и он не избежал осуждения. Что же буду делать, если посетит меня Господь? Никакого нет у меня оправдания в нерадении моем.

Боюсь, чтобы и мне не быть в числе тех, которых Павел наименовал сосудами гнева, которые подвергнутся подобной с диаволом участи и которых Бог за пренебрежение их к Нему предал в страсти бесчестия

(см.: Рим. 9, 22; Рим. 1, 26)! Итак, опасно, чтоб и на меня не было произнесено такое же определение.

Если хочешь спасти меня, недостойного, милостивый Господи, положи покаяние мне грешному, оживотвори умерщвленную грехами душу мою, Жизнодатель! Изгони каменное ожестение из бедного сердца моего и даруй мне источник сокрушения, Источивший нам жизнь из животочного ребра Своего!

56. Диавол в нерадивых успевает, а радивым венцы уготовляет