Псевдоним Венеры

Галя приблизилась к жеребцу, он повел ноздрями и скосил на нее выпуклый ониксовый глаз. Гектор тихонько заржал, когда Галя положила руку ему на шелковистый бок.

– Ты ему нравишься! – удивленно заметил Черных. – Хотя он очень норовистый! А теперь мы прокатимся!

– Я не умею ездить верхом! – заявила в ужасе Галя, но Черных ответил, снимая висевшее на стене седло:

– Ничего, я тебя научу! Мы прокатимся на Гекторе – он выносливый, выдержит!

Гектор в самом деле выдержал. Потому что когда на нем оказался Черных, горячий жеребец стал послушным, как ребенок. Галя расположилась в седле, а Черных занял место за ней. Именно он правил Гектором, а Галя чувствовала, как мощная грудь Черных прикасается к ее спине. Отчего-то у нее по телу шли мурашки.

Они пересекли парк и отправились дальше, туда, где Галя еще никогда не бывала. Поместье было огромным и, казалось, бесконечным. Затем Черных пустил Гектора трусцой, а потом галопом. Смеясь, Галя вцепилась в седло, зная, что с ней ничего не случится, потому что за ней находился Станислав. Странно, но в этот момент она отчего-то вспомнила Тимура и их любовные ласки на диване в ее квартирке. Ну почему, находясь со Станиславом, она вспоминает младшего Дзадоева? Галя приказала себе забыть Тимура, но сцены, одна эротичнее другой, никак не уходили из головы.

Теплый ветер шумел у нее в ушах, солнце постепенно закатывалось за горизонт. И вдруг Галя почувствовала нежное прикосновение губ к своей шее. Это Черных поцеловал ее.

Затем он остановил Гектора. Они оказались около небольшого пруда, в центре которого располагался крошечный островок, на котором возвышалась беседка из белого мрамора.

Станислав помог Гале спуститься и, взяв ее за руку, повел по горбатому чугунному мостику на островок. И тут Галя поняла: это была не беседка. Вернее, раньше это была беседка, теперь же это была…

Усыпальница! Так и есть – некое подобие склепа. В центре беседки виднелась черная мраморная плита, и на ней было высечено всего одно имя: «Света».

– Твоя жена? – спросила удивленно Галя, и Черных подтвердил:

– Да, она погребена именно здесь. Эта беседка была ее любимым местом…

– Но я думала, что это запрещено, что погребение может иметь место только на кладбище…

Станислав ответил:

– Так и есть. На Новодевичьем есть ее могила. Но там находится пустой гроб. Света лежит здесь… Я должен тебе кое-что сказать…

Галя посмотрела на Черных. Зачем он привел ее к могиле жены? Что-то было в этом странное и неестественное. Поэтому, пока он собирался с мыслями, Галя выпалила:

– Я завтра уезжаю. А теперь я хочу обратно! Извини, но я замерзла!

Ее действительно трясло, но не от холода, а от страха. Ведь они были совершенно одни, не считая Гектора. И находились у могилы его любимой жены. Что это было – паломничество или… Или жертвоприношение?

Обратно она добралась пешком, категорически отказавшись ехать на Гекторе. Было уже темно, когда Галя зашла в свою комнату и повалилась в кровать.

С утра Вероника известила ее, что Черных просит ее принять его предложение и отправиться с ним на прием. Это станет апофеозом ее пребывания в поместье. После этого ее отвезут в Москву.

Возник вопрос – что надеть. Но и он быстро разрешился: Вероника организовала визит известного модельера, который доставил в поместье три дюжины шикарных вечерних нарядов.

Он нахваливал и одно, и другое, и третье, но Галя остановила свой выбор на строгом черном платье. И модельер согласился – именно оно шло девушке больше всего.

Прибывший раньше обычного Черных был поражен преображением Гали. Он вошел к ней в комнату, облаченный в смокинг, держа в руках бархатный футляр. Он раскрыл его, и Галя увидела необычайной красоты ожерелье из круглых бриллиантов, в центре которого мерцал темно-синий камень.

– Это не сапфир, отнюдь, а синий бриллиант. Таких крупных в мире не больше десяти. Это было любимое украшение Светы… – заметил он, обвивая ожерелье вокруг Галиной шеи.

Девушка оттолкнула его руки, пытаясь снять колье. Она не намеревалась носить украшения покойной! И не потому, что была суеверной, а потому, что боялась – Станислав старается сделать из нее вторую Свету.

– Я прошу тебя, всего на один вечер! – сказал он и нежно поцеловал кончики ее пальцев. Галя нехотя согласилась. Что ж, всего один вечер, а потом она покинет его поместье и…

Что будет дальше, она не знала, но что-то будет. Она еще не решила, останется ли работать в телекомпании Черных, да они это и не обсуждали.

Вероника не удержалась от восхищенного оха, когда Галя появилась в холле. Галя же уставилась на портрет Светланы, который висел над входной дверью. На нем она была запечатлена в черном платье и с тем же ожерельем на шее. Да, они были так похожи…

Их ждал черный лимузин, покативший Галю и Станислава в особняк известного режиссера-оскароносца, отмечавшего пятидесятилетний юбилей в своем поместье на Николиной Горе.

Всю дорогу они молчали, хотя Галя чувствовала, что Станислав порывается сказать ей что-то. Она боялась того, что он мог ей сказать.