Читаем Псих. Дилогия (СИ) полностью

Впрочем, вру. Спецназовцам эти минуты тоже наверняка короткими не казались.


Много секунд в минуте. Особенно - если тебя две батареи прицельным огнём из-под земли выковыривают.


Я вышел на волну, на которой так недавно слушал виртуозный мат.


- Живы? - спросил.


- Ты кто? - настороженно поинтересовался хриплый голос.


- Летун. Тот, который сука и прочее.


- И что?


- Вас сколько?


- А тебе-то?


Ну вот. Ещё и с ними препираться.


- Вы, крысы наземные, - не отказал я себе в удовольствии. - Сможете жопы свои в леталку за четыре секунды погрузить? Больше я не удержу.


Четыре секунды - тоже та ещё эквилибристика выйдет. Прикидывал-то я на голой интуиции. Штурмовик - он для зависания не предназначен.


А другая леталка не уйдёт из-под батарей.


- В твоего комара? - удивились на той стороне.


- Парни, - сказал я. - Я серьёзно. Я гоню "Шквал". Подставлю вам крыло. Ныряйте в люк. Только быстро.


- Сделаем, - делово отозвался уже другой голос. - Нас семеро живых. Двое ранены. Остальные...


- Трупы не тащить, - отрезал я жёстко. - Завалимся все.


Спецназовец коротко ответил:


- Есть.


Обычно эти ребята тела своих не бросают. Не от сентиментальности. Но то, что с ними делают ирзаи, если находят - лучше не видеть.


Не тот случай.


Вести штурмовик вдоль извилистого каменистого русла, прижимаясь ко дну ущелья, было ощутимо сложней, чем "Стрижа". В какой-то момент я даже подумал, не переоценил ли свои силы, задумывая эту операцию.


Справлюсь.


- Внимание, - просигналил я. - Захожу снизу.


- Готовы.




Я заходил вдоль склона, едва не брея брюхом чахлые кустики травы; движок, запросто разгоняющий тяжёлую махину до космических скоростей, подвывал глухо, потея непривычно на нижнем режиме.


Лишь бы не захлебнулся.


От системы наведения ракетной установки склон меня прикроет. Если не высунуться. А вот от батарей на другом берегу...


От батарей - только броня. Иначе никак. Хорошо хоть, ракетчика с ручником я снял. Если там второго нет.


Ещё хорошо, что из плазменных пушек штурмовик так просто не прошибёшь. Не та весовая категория.


Плохо, что эти пушки я прочувствую кожей.


Настроиться.


"Ты - не леталка, - снова напомнил я себе. - Ты - нейродрайвер, ты - внутри брони".


Всего несколько секунд. Удержать машину. И - можно будет драпать.


Содрогаясь на грани сваливания, "Шквал" медленно выполз в прострельную зону.



***


Штурмовик - тяжёлая машина, даже малый штурмовик. Но все же это - боевая леталка, рассчитанная на почти непредсказуемые условия, с многократно расширенным диапазоном и запасом мощности движка, по манёвренности достигающая максимально возможных для своей массы показателей. Надёжная, хорошо сбалансированная машина. По огневой мощи "Шквал" намного превосходит любой из истребителей; даже не полностью вооружённому, ему ничего не стоило бы стереть с лица земли навязший в зубах посёлок, а уж с полным боезапасом - вместе с половиной горы, к которой он прилепился.


Я знал это, когда брал леталку. Но только сейчас понял, как удивительно, что до сих пор жив. Что мне хотя бы дали время на попытку.


То, что я задумал, действительно выходило за грань возможного. Я признал это в миг, когда две мощные наземные батареи сосредоточили на мне свой огонь.




"Шквал" хорошо защищён. Но тут есть парадокс.


Пилот, управляющий машиной с пульта - даже самый лучший пилот - всегда остаётся за барьером запроектированного. Любой вынужденный шаг через этот барьер - неоправданный риск, потому что он не знает, не может знать, простит ли ему этот шаг леталка.


Нейродрайвер способен заставить машину выйти за рамки предписанного и дозволенного, выложиться до дна, предъявив все заначки, все то, что осталось скрытым для самих проектировщиков. Найти баланс между процентом технологического разброса на микроуровне и случайными перехлёстами, индивидуальными для каждого аппарата. Он способен на это именно потому, что сам чувствует себя леталкой.


Однако пилот принимает решения, сидя внутри машины, защищённый броней. Нейродрайвер открыт; в бою машина - это он. И никакие тренинги, никакие настройки не помогут, если он потеряет сознание от боли.



***


Ад.


Я не верю в бога, но если все же существует ад, то это был он.


Он обрушился на меня. Как удар. Обрушился и остался со мной.


Я полз вверх вдоль вздрагивающего в судорогах склона.


Отчаянно захлёбывалось пошедшее вразнос сердце.


Мир вокруг горел. Нет. Горел я, а мир разбился в осколки, рассыпался на куски, оставив мне только этот склон, боль и неустойчивое равновесие на острие тяги, как на конце иглы.


Пошатнувшееся равновесие. И приплясывающий, расширяющий амплитуду качания склон.


- Летун, эй, летун! - окликнул меня озабоченный голос.


Я понял, что проседаю.


Теряю, уже почти потерял ту точку баланса, что позволяла мне удерживать на острие многотонную махину своего тела.


Теряю вместе с расползающимся от меня миром.


Мгновенно возникло искушение - дать тяги, на последних осколках сознания вытащить себя из этого неестественного, нелепого положения.


Уйти.


- Летун, эй, летун!


Летун - это я.


И я - нейродрайвер. Не леталка. Нейродрайвер.


Поэтому мне так больно.


Поэтому я все ещё держу машину.


И удержу, если удержу сознание.


Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже