Псих (ЛП)

Отомстить или простить. Это два слова, которые лежат по обе стороны весов, когда вы решаете, куда вы собираетесь добавить свой вес. Я много думала об этом дне. Я мечтала об этом. Я и не надеялась, что это когда-нибудь произойдёт, потому что я пологала, что Ройс мёртв, а если бы Ройс был мёртв, никто другой не спас бы меня.

Не Орсон.

Не Шторм.

Не я сама.

Айзек придвигается ближе к тому месту, где я сижу, откинувшись на спинку дивана. Слим забрал Слоун по приказу Нечестивца, и единственные люди здесь-это я, Айзек, Ройс, Орсон, Шторм и Нечестивец. Есть и другие мужчины, разгуливающие в коридорах, которых я не знаю, охраняющие занавес.

— У тебя пятнадцать минут, Ройс, — хрипит Айзек.

Ройс снимает рубашку и жилет, шлёпая отца по лицу тыльной стороной ладони. Сейчас я не узнаю эту сторону Ройса. Это ужасно.

— У меня есть вопросы. Проснись, черт возьми.

Кайл приходит в себя, его веснушчатая кожа в синяках, и его глаза находят Ройса.

Ничего.

Пусто.

Затем медленно уголки его губ приподнимаются в ухмылке.

— Цк, цк, значит, кот вылез из мешка. — Затем его внимание переключается на меня, и его улыбка исчезает. — Жаль, что ты все ещё жива, Банни.

Руки Ройса тянутся к горлу отца спереди.

— У меня есть пятнадцать минут, чтобы покончить с твоей жизнью. — Ройс наклоняется, пока его губы не находят ухо Кайла. — Но мне нужен только одно. — Он отстраняется. — Итак, ты собираешься рассказать мне все, и ты собираешься сделать это сейчас.

Кайл переводит взгляд на Ройса.

— Так много всего нужно тебе рассказать, так мало времени. Как насчёт того, чтобы ты отвёз меня куда-нибудь ещё, чтобы мы могли это обсудить. Желательно куда-нибудь, туда, где также будет присутствовать Лайон.

Ройс оглядывается через плечо на Айзека.

Айзек пожимает плечами, указывая на Кайла.

— Если вы уберёте его с этой сцены, никто никогда не узнает, кто такой Кей Даймонд. Там не будет никакого освещения. Никакого суда. Он не привлечёт внимания средств массовой информации, и это скрыто. По сути, та ярость, которую ты чувствуешь, сгорит, и тогда все, что у тебя останется, — это грязное дерьмо, которое он оставит на твоих руках, малыш. Вы могли бы убить его здесь и сейчас, и моя команда проведёт это, но вам придётся жить, не зная, что он скрывает, или вы можете забрать его и пятно, которое остаётся от его убийства.

Ройсу не нужно дважды думать, он вставляет сигарету в рот и поджигает кончик.

— У меня достаточно пятен, чтобы нарисовать гребаную картину Хелен Франкенталер, Айзек. Я выберу первый вариант.

Мы возвращаемся в клуб немного позже, Шторм использует это время, чтобы очистить серверы, которые показали причастность Волчьей Стаи. Юридически это будет выглядеть как кровавая бойня, но в разгар ее Шторм сказал, что ему удалось превратить это во что-то другое.

На мне жилет Ройса, который ниспадает до верхней части бёдер, когда я поднимаюсь по лестнице, ведущей в здание клуба, мои тяжёлые каблуки стучат по тротуару. Поворачивая налево, пятна крови Бонни все ещё видны на земле, и моё сердце снова сжимается, не в силах сдержать боль от потери ее. То, через что я прошла сегодня — помимо убийства — это то, через что я постоянно прохожу с Кайлом, так что с годами это онемело.

Смерть Бонни — это что-то новое, свежее, и жало ее смерти все ещё обостряется везде, куда бы я ни повернулась.

Я толкаю дверь и захожу внутрь, тихо всхлипывая, надеясь, что никто не услышит.

— Джейд? — говорит Карли с верхней площадки лестницы, роняя кухонное полотенце, которое она держала в руке, и бросаясь вниз по лестнице. Ее рука обнимает меня, когда она ведёт меня обратно вверх по лестнице. Я теряю себя. Рыдания, которые сотрясают меня, сдавливают грудь и калечат кости. Волны всепоглощающей боли ударяют меня по лицу, когда якорь сжимается вокруг моего горла, затягивая меня все глубже и глубже в бездонные глубины нечестивой воды. Моё горло сжимается так сильно, что я с трудом дышу, как раз когда входит Кара и обхватывает меня рукой за спину с другой стороны.

— Давай, девочка. Мы приведём тебя в порядок. — Я хочу сказать им спасибо, и что я хочу побыть одна, но я не могу собраться с силами, чтобы оттолкнуть их. Они просто смотрели, как умирает их лучший друг. Я сомневаюсь, что они хотят связываться со мной.

Кара толкает дверь в комнату Ройса, открывает ее и направляет меня в его ванную, включая душ до жара. Рыдания прекратились, моё лицо неподвижно. Я чувствую себя замёрзшей, мои глаза мертвы. Спектр эмоций, через которые я прошла за последние несколько часов, мне незнаком.

Мне кое-что нужно.

Что-нибудь, чтобы снять напряжение.

Кара открывает шкаф в ванной, когда Карли поворачивает мою руку.

— Нам нужно все это убрать, прежде чем ты пойдёшь в душ. Я думаю, кровотечение прекратилось, но мы можем наложить на него несколько швов в виде бабочки.

Кара наконец находит аптечку первой помощи, и я слабо слышу, как она роется в припасах.

— У неё отходняк, — шепчет Карли Каре.

Кара застывает.

— Нет, она не долбаная наркоманка, Карли!