Психея. Забвение

— Каблуки, Сав, — чуть ли не рычит Грант, — как она в них пойдет?

— Я тебе уже сказала, что у меня не было выбора. Эти ублю… хочу сказать, что полицейские могли бы дать возможность одеться человеку, прежде чем волочь ее, как мусор из дома, — резко отвечает она.

Сосредоточившись на своем теле, движениях, дающихся мне с огромным трудом, снова приподнимаюсь, обливаясь потом от слабости. Сжав зубами нижнюю губу до крови, трясущимися ногами молодого олененка, едва ли удерживаю себя вертикально. Сильная рука охватывает меня за талию, не позволяя снова упасть навзничь. Этот запах невозможно перепутать ни с кем другим, Меллон как грех, сладостный и опасный, идеальный яд для таких дур, как я и Саванна.

— Я справлюсь, — тихо говорю, сжимая его руку своими пальцами, упиваясь ощущениями тока бегущего по нервным окончаниям.

— Именно поэтому не подходил к тебе все это время. Ты не умеешь быть благодарной. — Он сильнее прижимает меня к себе, протягивает кейс и бумаги девушке, стоящей рядом, пинает мои грязные вещи и берет на руки. — Не больше ребенка стала весить, о чем ты думаешь, Андреа?

— О том, что знала, что ты начнешь меня учить и рассказывать, насколько я не идеальная. Меллон, я благодарна тебе адски, но прошу, не трать время, ускользающее сквозь пальцы на третирование и унижение моих достоинств. — Чувствую, как от меня воняет, пусть даже переодетую, смердит этим местом и собственной мочой. — Жаль твою рубашку.

— Лучше бы пожалела себя, Уиллис. Смотреть страшно. Все, что ты делаешь, это отталкиваешь. Нагружаешь и без того тяжелую жизнь своим мировоззрением. Понятиями, не вписывающимися в рамки нормального человека. Ты видишь то, что хочешь. — Его брови хмурятся, глаза бегают по моему лицу, словно он считывает все то, что произошло со мной в его отсутствие. — Я не пытаюсь тебя унизить. Но ты должна была взять чертов телефон и ответить каждый долбаный раз, когда я звонил и писал!

— Ну, кто же знал, что ты уже вполне себе здоровый, даже не смотря на металлическую штуку, торчащую из твоей головы. Не пикаешь на контроле в аэропорту? — Указываю на крохотную деталь за его ухом и маленький шрам у виска. С каждым словом силы будто покидают меня, но выброс адреналина, когда я прижата к его телу, толкает меня на немыслимые поступки. Он проводит языком по своим губам, заставляя мое тело покрыться мурашками, и набирает в легкие воздух.

— По крайней мере, у меня нет желания искать себе приключения, благодаря идеализации людей, то, чем ты страдаешь постоянно. Побереги силы, не открывай свой рот до нашего приезда. Я не хочу сидеть над твоим хладным трупом, — отрезает он, заканчивая этим наш разговор. Нас отвлекают приближающиеся шаги, громкое переругивание на мексиканском, и появляется Эрнесто с видом разъяренного мужчины, совершенно неожиданно выхватывает меня из рук Гранта, бесконечно матерясь. Прижимает меня к себе и выносит на улицу под навес, затем к своей машине. Все его манипуляции четкие и слаженные, как хорошо продуманный план. Запихнув меня в салон, он блокирует двери и вот-вот встретится нос к носу с Грантом. Я удивлённо моргаю, как он вплотную подходит к вышедшим ему навстречу людям, особенное внимание привлекает враждебно настроенный человек в белой рубашке, выглядевший на грани.

— Ты что задумал, идиот? — Грант широким шагом пересекает разделяющее их расстояние и хватает Эрнесто за грудки, так, что его худощавая фигура повисает в воздухе, отчаянно размахивая ногами, жилистая рука поверх мощного кулака стягивающего рубашку.

— Она приехала ко мне, чтобы ее судить, пусть сначала докажут! Тебя вообще никто уже не ждал. Два дня не много для раздумий? Можешь возвращаться в свою Америку, я уже знаю, что делать, — не боясь, он высказывает все в перекошенное от ярости лицо Меллона.

— Если я и вернусь в свою, как ты выразился, Америку, Андреа поедет со мной. И ваш гнусный суд, и обезьяны, вешающие на нее убийство, могут рвать свои волосы на жопе. Как и ты. Все понял? — Я слушаю их душещипательную речь, наполненную мужским гонором и перетягиванием каната в половину уха, в голове снова становится, как в тумане, единственное, чего хочу, это умчаться отсюда куда подальше.

— Мальчики, вы вообще видите, что происходит? Она сейчас отбросит копытца, пока вы устроили собачьи бои. К тому же шикарное зрелище и то впечатление, которое мы произвели изначально, превращается в липкую массу, растекающуюся по доводам. Я в машину, — говорит Саванна, касается своими холёными пальцами напряженного плеча Гранта и с походкой от бедра движется к его машине.