Психи (ЛП)

Кровь льется из моего бедра, когда я желаю верной смерти, боль пульсирует слишком сильно, чтобы я могла справиться. Он только начал. Я ни за что на свете не смогу вынести такую боль. Я не была создана для этого. Я недостаточно сильна.

Он выглядывает из-за края ванны, его глаза горят, когда он наблюдает, как кровь заливает рану и скапливается в ванне подо мной. Схватив обе мои ноги, он надавливает на них, удерживая меня прижатой, когда опускает свой нож по низкой дуге, разрезая лезвием мою кожу.

Я вскрикиваю, извиваясь под его весом, пытаясь сбросить его с себя, но он слишком тяжелый, слишком сильный. Еще больше крови вытекает из моего бедра, собираясь вместе с остальной частью под моей задницей, когда тяжелые рыдания застревают у меня в горле, затрудняя дыхание. Он осторожен, чтобы не порезать ни одну из моих артерий, и что-то подсказывает мне, что это часть его большого плана — сохранить мне жизнь достаточно долго, чтобы наполнить эту дурацкую ванну. Это никогда не сработает. Я наверняка потеряю сознание после того, как потеряю достаточно крови, а потом, надеюсь, просто ускользну в небытие.

Он снова приближается ко мне, проникая еще глубже и двигаясь выше по моему бедру, прежде чем добраться до рук. Каждый удар его клинка становится более агрессивным, более сильным и полным гнева, давая понять, что его болезненная жажда крови быстро заменяется яростью от потери брата-насильника, и вместо того, чтобы вымещать все это на трех братьях, которые жестоко убили его, он вымещает ее на мне.

Я должна дать отпор. Я должна это пережить, но как? Он загнал меня в ловушку, и с каждой секундой я теряю драгоценную кровь и энергию. Он снова бросается на меня, и я отдаю борьбе все, что у меня есть, полная решимости не сдаваться без боя. Если он собирается убить меня, то это произойдет потому, что я физически не смогу продолжать. Мне просто нужно продержаться достаточно долго, чтобы парни нашли меня, и тогда в мире все будет хорошо.

Нож скользит по моей ключице, вспарывая грудь, и я просто больше не могу этого выносить. Я подтягиваю ноги, борясь со смертельной болью, опускаю колено ему на шею и бью другим, готовая пройти через самый страшный ад, если это означает задушить его.

Все его тело падает мертвым грузом под силой моих бедер, его голова сильно бьется о край ванны — удар приходится на висок. Нож со звоном падает на землю, когда его тело тяжело оседает на грязный пол. Он не ожидал, что я смогу дать отпор, и это его вина.

Я смотрю широко раскрытыми глазами, резкие вздохи разрывают мои легкие. Я наблюдаю за ним мгновение, ожидая, что он снова придет в ярость, но он, черт возьми, не двигается.

Он мертв?

Мое сердце бешено колотится, но я не хочу ждать и выяснять. Кровь неуклонно льется из моего тела, и это только вопрос времени, когда я вырублюсь на хрен. У меня есть всего несколько драгоценных мгновений, и мне нужно использовать каждое из них.

Стиснув челюсть, я сосредотачиваюсь на своих руках и сильно дергаю за веревки. Материал толстый и грубый, но теперь, когда моя кожа покрыта кровью, у меня как раз достаточно возможности, чтобы пошевелить запястьями.

Я продолжаю работать над этим, выкручивая руки и понемногу ослабляя путы, в то время как мой взгляд постоянно возвращается к безжизненному телу рядом со мной. Достаточно ослабив одну из рук, я складываю большой палец на ладони и сильно тяну, более чем готовая вывихнуть большой палец, если это позволит освободить руку.

Из меня вырывается крик боли, когда я тянусь изо всех сил, и, наконец, моя рука освобождается от материала. Адреналин пульсирует в моем теле, когда я переключаю все свое внимание на другую руку, неустанно работая над тем, чтобы высвободить и ее тоже.

Я вспоминаю нож, который со звоном упал на пол рядом с нападавшим, и свободной рукой хватаюсь за край ванны и пытаюсь приподняться ровно настолько, чтобы протянуть руку и схватить его.

Мое тело болит при каждом малейшем движении, и я чувствую, как кровь хлещет из моих ран, но я не могу сдаться. Я уверена, что этот парень не мертв, и если он просто без сознания, то рано или поздно очнется, и когда это произойдет, я не должна быть здесь.

Мои пальцы сжимаются вокруг рукоятки ножа, и я издаю резкий крик, пытаясь принять прежнее положение, чтобы мне было удобно отрезать оставшуюся ткань. Я просовываю старое лезвие под материал и двигаю его взад-вперед, сдерживая слезы, когда грязное лезвие оставляет неглубокие порезы на моем запястье. Я не осмеливаюсь остановиться, кромсая материал, пока он, наконец, не порвется.

Болезненные рыдания застревают у меня в горле, когда отчаяние и паника разливаются по моим венам.

Наконец освободившись, я хватаюсь за край и подтягиваюсь, оставляя лужу крови в ванне под собой. Шатаясь, я поднимаюсь на ноги: нагрузка на ногу — одна из самых мучительных болей, которые я когда-либо испытывала.