Психиатрическая лечебница: На руинах прошлого

На том конце послышался облегченный выдох и слова мужа:

— Юль, извини… Не подумай, что я контролирую тебя. Просто… Просто боюсь, чтобы вдруг не…

— Как Никита? — решила она переменить тему разговора. — Уже позавтракал, собрался?

— Да-а, — протянул он. — Мы еще даже успеем увидеться, если ты через пару минут, говоришь…

— Уже поднимаюсь по лестнице. — С этими словами она положила трубку.

Глава 11. Разрыв

Взбегая по ступенькам, приближаясь к двери их квартиры, она переживала не о том, чем будет объяснять мужу утреннее исчезновение; это беспокоило ее меньше всего. Она в уме перебирала варианты, как будет оправдываться за столь странную книгу, притащенную с прогулки. Как? Откуда и почему? «Если он начнет задавать вопросы, — думала она, — то как на них отвечать?»

Первым и самым отчетливо прорисовавшимся в ее сознании ответом был этот: «Я взяла эту книгу в библиотеке, помнишь, я ездила туда? А сейчас решила почитать на свежем воздухе». «Но как быть, если он спросит, что это за книга? Что, если попросит посмотреть и, листая, увидит подпись и имя автора?» Она очень надеялась, что подобного интереса у него не возникнет. Никогда не возникало, хотя до этого момента никаких старинных книг она домой не приносила. Разные бывали, но в основном все современные и достаточно известных авторов любовных романов; иногда книги в жанре фэнтези. Артем всегда смеялся, когда замечал на обложках ее книг драконов в золотой чешуе, принцесс в длинных бархатистых платьях, слащавых мужчин, держащих в руке меч или рыцарское знамя. Но ни разу не видел у нее книги в старинной кожаной обложке, написанной доктором-психопатом, не так давно пытавшимся, по его мнению, убить ее.

Все эти мысли туманили голову. Она хотела развернуться и убежать, лишь бы не попадаться на глаза тем, кто ее наверняка не поймет, кто будет задавать кучу вопросов. Не потому что интересно знать, а лишь для того, чтобы в итоге покрутить пальцем у виска, показывая ей, какая она дура. А если и нет, то как минимум бросить снисходительный взгляд, пронизанный сожалением и разочарованием. Но ей меньше всего хотелось, чтобы ее жалели.

— А вот и наша мама, — сказал Артем, видя на пороге квартиры жену. — Хорошо, что ты успела вернуться, еще минута и тебе бы в итоге пришлось ждать меня под дверью. Ты же ключи с собой не брала? Мы уже опаздываем.

— Привет мам, а где ты была? — Никита бросился обнимать ее так, словно не видел целую вечность, напрашиваясь на поцелуй в макушку.

— Не брала, да. Не думала, что задержусь. Ты его отвезешь, да? Сынок, я гуляла. Свежий воздух полезен для здоровья. — Она говорила мягко, в одной тональности, переводя взгляд с мужа на ребенка, будто бы адресуя все свои слова сразу им обоим.

— Да. Кофе и яичница на столе. Только уже остывшие. А что это у тебя?

Он опустил взгляд на достаточно грязную книгу в ее руке, от которой теперь ощущался тонкий запах гари. На свежем воздухе, как и в машине с опущенными стеклами, запаха не ощущалось. Даже в тот день, когда Юля нашла книгу и просматривала рукописные строки, сидя на развалинах бывшего холла лечебницы, ничего не ощутила — настолько была поглощена создаваемой в своей же голове значимостью этой находки.

— Да так… Взяла на работе.

— Ты сейчас ездила в библиотеку? — он сдвинул брови и внимательно посмотрел на нее, потом на книгу и снова на нее.

Она поняла, о чем говорил его вопросительный взгляд, и уже было приготовилась использовать отрепетированный шаблон, но вовремя нашла другой, более разумный способ уклониться от прямого ответа. Обстоятельства как никогда кстати встали на ее сторону:

— Мне кажется, вы уже совсем опаздываете к первому уроку, не так ли? — проговорила она ободряющим голосом, чтобы поторопить события, и опустила взгляд на сына. Никита тут же спохватился, скорчив гримасу удивления вперемешку с испугом, словно актер Маколей Калкин в фильме «Один дома». Схватив Артема за руку, он потащил его по ступенькам вниз, к машине.