Психоаналитическая традиция и современность

Эвристическая ценность психоанализа как раз и состоит, на мой взгляд, в том, что в рамках психоаналитического процесса намечаются перспективы не только для воспроизведения переживаний, обусловленных прошлой реальностью, связанной с инфантильным развитием человека, но и для конструирования новой реальности, открывающей простор для реализации потенциальных возможностей, способностей, творческих дарований.

Именно это привлекает меня больше всего в психоанализе, хотя, занимаясь историей, теорией и практикой психоанализа на протяжении многих лет, я вижу, разумеется, и те недостатки, которые свойственны ему.

Однажды во время лекций в Институте психоанализа студенты спросили меня, а не разочаровался ли я в психоанализе после столь долгого пребывания в его лоне. На это я ответил, что не разочаровался, поскольку с самого начала не был им очарован, но по мере сил и возможностей всегда старался использовать то ценное, что в нем содержится.

В заключение выскажу несколько соображений, связанных с некоторыми дискуссионными проблемами, затронутыми в ходе работы данного круглого стола.

Первая проблема вызвана стремлением ряда психоаналитиков пересмотреть давнюю традицию в России, имеющую отношение к произношению имени Фрейда. Сегодня нередко можно услышать от психоаналитиков призывы писать и произносить имя основателя психоанализа так, как это звучит на немецком языке, а именно Фройд. Разумеется, если придерживаться оригинала, то калька с немецкого действительно будет Фройд.

Те, психоаналитики, которые на протяжении ряда лет проходили личный анализ и супервизии за рубежом, привыкли к произношению имени основателя психоанализа – Фройд. Но те, кто уже получил или в настоящий момент получает психоаналитическое образование в России, произносят Фрейд.

Кстати сказать, когда-то на заре становления психоанализа в России известный в то время врач Сербский произносил имя Фрейда на свой лад, а именно Фреуд. Древнерусское слово «уды» означает мужские половые органы. Учитывая то обстоятельство, что основатель психоанализа придавал большое значение сексуальной этиологии неврозов, Сербский нарочито произносил его имя как Фреуд. Но подобное произношение свидетельствовало о несколько ироническом отношении Сербского к психоаналитическим идеям, что не мешало ему допускать дискуссии среди молодых врачей, проявлявших интерес к психоаналитическому учению Фрейда о неврозах.

Мне представляется нецелесообразным отказываться от российской традиции. Не думаю, что с произношением имени основателя психоанализа как Фройд будет восстановлен истинный дух психоаналитических идей и концепций. Как это ни парадоксально, но именно в рамках международного сообщества, где имя основателя психоанализа произносится адекватно оригиналу, происходят такие перипетии, в результате которых искажается суть его наиболее важных представлений, в том числе и относящихся к пониманию психоанализа.

Речь идет, в частности, о том, что на передний план психоаналитического образования и психоаналитической деятельности в целом выдвигается терапия в ущерб исследовательской, научной составляющей психоанализа. В результате этого акцент делается в основном на клиническом психоанализе, который рассматривается в качестве первоосновы в противовес тому, что именуется сегодня прикладным психоанализом, относящимся, как правило, к иным сферам деятельности человека, не имеющим ничего общего с психоаналитической практикой, ориентированной на лечение пациентов.

Между тем именно Фрейд подчеркивал, что деление психоанализа на клинический и прикладной является некорректным, поскольку в действительности речь может идти, по его мнению, о научном и прикладном психоанализе. Под последним понимается использование психоаналитических идей и методов работы как в сфере медицины, так и в иных областях человеческой деятельности. В этом смысле клинический психоанализ является также прикладным. Другое дело, что в современном психоанализе многое толкуется совсем по-другому, чем это имело место у самого Фрейда. Впрочем, на это обстоятельство я уже обращал внимание в своей работе «Классический психоанализ: история, теория, практика» (2001), но судя по всему ставшее привычным, но не отвечающее пониманию Фрейда толкование прикладного психоанализа остается превалирующим.

Вторая проблема касается терминологических нюансов, обусловленных переводом на русский язык психоаналитических текстов. Так, во многих работах можно встретить такой термин как «сэлф» (self): сэлф-репрезентация, объекты сэлф и т. д. В связи с этим в ходе работы круглого стола было совершенно справедливо отмечено, что целесообразнее и адекватнее вместо кальки с английского сэлф использовать термин «самость».