Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

(Здесь будет уместно одно обобщающее замечание. Оно касается проблемы автоидентичности. Начиная с Дж. Локка, самотождественность личности понимается как ее способность сохранять память о себе:, быть связанной со своим прошлым [598]. Это понимание страдает формализмом. Личность формируется в результате пережитой ею травмы. В известном смысле мы принужденыбыть личностями. Верность прошлому оказывается, таким образом, тем, что нам трансцендентно, несмотря на свою имманентность. Отсюда проистекают наши попытки избавиться от самих себя. Так, садизм может превращаться в автосадизм [599]. Личностное не есть застылое, оно эволюционирует. Однако путь этой эволюции предрешен рамками характера, в которых она совершается: чем более мы теряем нашу индивидуальность, тем сильнее проступают в нас черты психотипа, к которому мы принадлежим. Стремление не быть авто-идентичными, свойственное нам в той же мере, что и старание удержать наше личностное начало, делает нас гиперавтоидентичными — равными психотипу, в который мы заключены: Из элемента парадигмы мы превращаемся в самое парадигму.)

Травмой, создающей характер, может быть либо нечто, случающееся с личностями, с которыми сопряжен данный субъект (прежде всего, с его родителями и с ближайшим семейным окружением), либо нечто, происходщее с самим субъектом. Ясно, что внешняя травма побуждает испытавшего ее субъекта к экстравертированности, тогда как внутренняя вызывает фиксированность индивида на самом себе. Противопоставляя экстраверсию и интроверсию, К.-Г. Юнг предложил классификацию, которая применима, по сути дела, к любомухарактеру (не только к садистскому и мазохистскому, как в наших суждениях). Ибо экстравертированная / интровертированная ориентация личности обусловливается не конкретным содержанием пережитой ребенком травмы, но лишь, тем, где таковая локализована — вне субъекта или внутри него. Что до интровертированного мазохизма, то он может вызываться, среди прочего, начинающейся в раннем возрасте хронической болезнью, которая делает непреодолимое страдание внутренней проблемой субъекта (мы имеем в виду биографию М. М. Бахтина, одного из самых проникновенных выразителей позднеавангардистских веяний).

1.1.2.Авангард-2 был плодом интровертированного мазохистского творчества. Перед тем, как повести об этом речь, следует сделать одну оговорку.

СР был сформирован прежде всегомазохистами-экстравертами. Поэтому в сталинистском романе так часто появляется фигура наставника, без которого герой не мог бы реализовать себя или продолжить свою деятельность (таковы: Сталин, поддерживающий в «Счастье» катабазис Воропаева; бывший командир Сергея Тутаринова в «Кавалере Золотой Звезды», одобряющий намерения своего подчиненного; комиссар, дающий пример Мересьеву в «Повести о настоящем человеке», и т. п. [600]). Вместе с тем СР был открыт и для бывших авангардистов первого призыва, отказавшихся от авангардистского прошлого, для автосадистов. В текстах этой группы писателей наставничество нередко имеет негативное значение (студент Володя Сафонов в эренбурговском «Дне втором» наталкивает рабочего Толю Кузьмина на мысль о вредительстве; в «Людях из захолустья» Малышкина, вошедшего в литературу в начале 1920-х гг., журналиста Соустина поучает скрытый враг Калабух; на Вихрова в «Русском лесе» пытается повлиять в марксистском духе бывший агент охранного отделения Грацианский). Для автосадизма, в остальном солидарного с собственно мазохизмом, воздействие на героя извне не может быть ничем иным, кроме дьявольского наущения. Наконец, СР на своей периферии (детская литература, отчасти лирика) допускал в себя также интровертированный мазохизм (ср. хотя бы тексты для детей Хармса и Введенского).

Конфронтация, развертывавшаяся между СР и авангардом-2, была с психологической точки зрения более сложной, чем противостояние экстравертированного и интровертированного мазохизма. СР был психотипологическим конгломератом, в образовании которого участвовали разные виды мазохизма и квазимазохизм. Вразрез с этим авангард-2 создавался исключительно мазохистами-интровертами. В рамках сталинистской культуры они обладали, пусть и не очень значительной, возможностью примкнуть к официальной культуре. Но экстравертированным мазохистам, 9 обратном порядке, путь к неофициальности был заказан.

1.2.1.Если СР революционно отрывался от исторического авангарда, то культура интровертированного мазохизма преодолевала его эволюционно, будучи континуальным завершением раннеавангардистской программы. Поскольку для мазохиста-интроверта отрицание есть событие, совершающееся внутриличности, постольку поздний авангард должен был сопережить, унаследовать раннеавангардистские установки, овнутрить их, прежде чем подвергнуть их негации [601].