Психофора

— Поросятки! — проговорила тварь рваными связками откуда-то снизу.

Евгений посмотрел вниз и завопил, как резаный поросенок:

— Блять! Заходим, заходим, заходим!

Охотник перепрыгивал пролеты и стремительно поднимался. И раны ему были нипочем.

Евгений затолкал всех в дверной проем и захлопнул дверь. Они оказались на крыше.

Демьян с воплями рухнул на колени, глядя куда-то в небо. В следующее мгновение невидимая сила подняла его над крышей, как тряпичную куклу. Его голова исчезла, как и не было, а вместе с этим стихли и крики. Молодые люди и понять ничего не успели, как тело их недавнего знакомого растворилась в воздухе, оставив на кровле пару кипящих капель крови.

Дверь за спиной затряслась от ударов. Тройка испуганно обернулась. По стене бежали трещины, а металл гнулся под напором дьявольской силы.

Следующим ударом дверь и стена не выдержали. В образовавшуюся дыру вошел изуродованный, истекающий кровью преследователь, сжимая пожарный топор.

— Я скучал, поросятки, — с огромным трудом выговорил он и улыбнулся изорванной пастью. — А это вам, — он бросил топор к ногам Дмитрия. — Чтоб было немножко веселее.

Дмитрий поднял его.

Глава 8

Отдых

В общей сложности… Это конец. Высота плюс-минус пять этажей за спинами, и с исполинской тварью лицом к лицу. Спрыгнуть или закрыть глаза, в смиренном ожидании? Сейчас не помешало бы подбросить монетку. К сожалению, каким бы выбор ни был, итог один — смерть. Впрочем, любой выбор к ней приводит. Вопрос лишь в тяжести и длительности самого процесса.

Молодые люди пятились к краю. Евгений засунул руку в карман и что-то крепко сжал, будто икону.

— Когда я начну, вступай, — сказал он Дмитрию.

— Чего? — ошарашенно спросил тот. — Ты что задумал?

— Выжить.

Пальцы Дмитрия мертвой хваткой вцепились в рукоять топора. Он ничего не понимал, и не был ни к чему готов, однако надо было что-то делать. А тварь, страшная как сама жизнь, почему-то вселяла своим сильно потрепанным видом надежду на хороший исход.

— Ребят, дальше уже некуда, — испуганно проговорила Диана, глядя на асфальт внизу.

Она любила безрассудные поступки, но по-настоящему безумных еще не совершала.

— Давай! — закричал Евгений и вытащил из кармана руку с перцовым баллончиком.

Он бросился вперед, чуть ли не опережая струю, а Дмитрий, замахнувшись топором, с диким визгом бросился следом. А Диана, заметив в ладони Евгения баллончик, испуганно отпрыгнула как можно дальше в сторону, зная, что будет дальше. И не прогадала.

Монстр, опешив от такой наглости, принял единственным уцелевшим, распахнутым глазом едкую жидкость. Взревев от боли, он спрятал за изодранной лапой лицо, но вдохнул жгучие пары и рухнул на колени, задыхаясь и раздирая грудь.

Евгений и не думал снимать палец с кнопки, он заполнял пространство выжигающей слизистые субстанцией. Свою ошибку он осознал слишком поздно. Он и Дмитрий упали, скованные огнем химикатов, пропитавших горло, стремительно рвавшихся к легким.

Евгений, Дмитрий и охотник орали, кашляли, плевались. Боль выжигала их изнутри. Лица будто медленно стекали, обнажая обугливающиеся кости. Вот-вот голосовые связки лопнут от напряжения и токсического воздействия, внутренности охватит самый настоящий огонь, и даже мысли обратятся в пепел.

Дмитрий попросил бы преследователя выпотрошить его сейчас же, получись у него вдохнуть хоть грамм воздуха. Евгений с радостью бы спрыгнул с крыши, но он совершенно потерялся в координатах и не понимал, где верх, а где низ. А тварь…

Чудовище распухло. Его ткани пропитались базофилами, и тучные клетки пробудились от чуткого сна. Бледное лицо вмиг покраснело, тонкая, чужеродная кожа треснула от отека, обнажив трепещущие мышцы. Глаза монстра превратились в щелки. Сам он не прекращал попыток вдохнуть, однако воздух пролетал по узкой гортани с издевательским свистом, и того объема никак не могло хватить для насыщения огромной туши кислородом. Тогда монстр запустил пальцы уцелевшей руки с острыми когтями в шею и без колебаний разорвал связки гортани. Хрящи расползлись в стороны, впуская воздух. Монстр сделал глубокий и тяжелый вдох.

Чудовище попыталось что-то сказать. Челюсть опустилась и отвалилась под протяжное «э-э-э-э-э-э».

— Вы знаете, сколько я создавал себя?! — доносилось из утробы твари. Он чревовещал сразу тремя голосами. — Ублюдки! Я бы с радостью кромсал и кромсал вас вновь и вновь! Рвал вас вашими же зубами и любовался вашими гниющими трупами вашими же глазами! Пожалуйста! Умоляю вас! Кричите, что есть сил! И не смейте быстро умирать!

Тварь попыталась подняться, но ноги не держали. Чудовище смогло встать только на колени, но даже так оно достигло высоты взрослого мужчины. Оно нависло над измученным жжением Дмитрием, безучастно и смиренно наблюдавшим за приближающейся смертью.

— Заткнись ты уже!