Психогенные грибы

Фрейдисты, пытавшиеся использовать энтеогены для интенсификации процесса анализа и абреакции (переживание эмоционально значимых эпизодов из прошлого), действительно обнаружили много ценного. Для тех из них, однако, кто был неортодоксальнее, было тяжко иметь дело не столько с сексуальными переживаниями, сколько с духовными. «Трансцендентальные» переживания в классическом анализе не приветствуются: они интерпретируются либо как избегание важного психодинамического материала, либо как шизофренические вывихи. Если человек соответственно подготовлен, то Психеделический опыт часто вступает в явные конфликты с «мышлением» и «анализом».

Исходя из теорий о сходстве трипа и делириума, ЛСД попробовали для лечения алкоголизма — поскольку многие алкоголики бросали пить после ужасов delirium tremens. Парадоксальным образом оно действительно работало, и у исследователей хватило ума забыть о своих теориях и создать форму «короткой» терапии, основанной на одном сеансе «чрезмерной дозы» ЛСД.

4. Ну и ладушки. Все-таки множество путей применения энтеогенов в психотерапии было, естественно, плодотворным. По большому счету можно выделить два основных способа того, как использовались эти вещества в психотерапии:[50]

— использование как помощника в долговременной терапии для преодоления сопротивлений, блоков, периодов «застоя», убыстрения, оживления и т. д.;

— трип как центральный момент психотерапии, остальные процессы имеют характер подготовительный (до), вспомогательный (во время) и интегрирующий (после).

В рамках первого подхода было сделано немало попыток использовать небольшие дозы, но в целом это мало себя оправдало (глубина и интенсивность меньше порядком, а время и риск — почти что нет). Тем не менее малые и средние дозы — в основном ЛСД — помогли терапии немалого числа людей. Занимались такой практикой преимущественно психоаналитики, подходившие к материалу таких сессий, в общем-то, так же, как к «обычным» снам, то есть с последующей проработкой в анализе. Кстати, многие из них отмечали, что процесс трансфера (переноса) так же обостряется при приеме энтеогенов, как «фантазия», и становится гораздо более очевидным для анализа и проработки.

В рамках второго подхода было развито несколько последовательных и наверняка работавших стилей. По краткости и нестабильности практической работы трудно все же назвать эти подходы «школами». Яркие личности, создававшие эти процессы, в основном остались индивидуумами с четко различимыми стилями, и мало кто из них имел учеников, которые бы их работу копировали и развивали. И понятно, Запрещение наложило на многое свою черную лапу. Кратко я постараюсь обрисовать основные формы психотерапии, ставившей в центр использование энтеогенов.

5. Термин «психолитическая терапия» (psycholytic therapy) сочинил один из пионеров, Рональд Санди-сон, британец, последователь Юнга. В него было заложено освобождение, рассасывание, разрушение конфликтов и напряжений в мозгу (греческое «лизис» — растворение, разрушение). По мне, так очень двусмысленный термин — «душа» и «разрушение». Эта терапия развивалась в Европе, с десяток имен можно поставить в число ее «апостолов». Сессий делалось несколько, с промежутком в пару недель и со встречами между ними. Дозы постепенно увеличивались. Сессии проводили в затемненных, уютных комнатах. Терапевт присутствовал обычно только на самой ответственной стадии трипа, часто оставляя пациента потом в одиночестве. Контакт между ними становился ближе, чем в обычной психодинамической терапии, хотя остальные процедуры и техники оставались «обычными». Некоторые из «психолитических» терапевтов «продержались» сквозь «темные годы» (после запретов в 1964–1966 и до смерти и даже до нынешней относительной «оттепели») — например, Jan Bastiaans, работавший в Германии и Голландии в основном с людьми, пережившими концлагеря.