Психологи тоже шутят

Снятиология это раздел начальникологии, изучающий, как и за что снимают начальников.

Один из главных законов снятиологии, установленный ею эмпирическим путем, состоит в том, что начальников снимают не за их профессиональную неэффективность, и вообще между мерой профессиональной эффективности начальников и тем, снимают их или нет, нет никакой корреляции. Поэтому формулировка «снят за профессиональную непригодность», иногда используемая при снятии начальников, представляет собой ничто иное, как дань иллюзии, будто начальников снимают за их профессиональные промахи. Да и вообще, строго говоря, профессионально непригоден любой начальник, поскольку, становясь начальником, он перестает быть профессионалом, даже если и был им когда-то. Но одних начальников снимают, а других нет, и профессиональная непригодность в этом деле ничего не объясняет.

Так за что же снимают начальников? Самый банальный ответ на этот сакраментальный вопрос таков: их снимают за то, что они не угодили вышестоящим начальником. Это, конечно, верно, но подобный ответ не закрывает, а открывает изучение проблемы, порождая следующий вопрос: чем начальники могут не угодить своим собственным начальникам? Нетривиальность данного вопроса обусловлена хотя бы тем, что, как отмечалось выше, любой начальник это Двуликий Янус и к своему собственному начальству всегда повернут своей наиболее выгодной стороной, в которой ему, вышестоящему начальству, все вроде бы должно нравиться, а если бы не нравилось, то его не назначили бы начальником.

Первый вариант разрешения обозначенного парадокса можно вывести чисто дедуктивным путем, предположив, что начальников снимают, когда меняется их вышестоящее начальство. Новое начальство всегда норовит умостить все ключевые должности своими людьми и ради того, чтобы укрепить свои позиции, и для того, чтобы куда-то пристроить своих людей (родственников). В результате любого начальника могут снять просто для того, чтобы освободить его место.

Вышестоящее начальство обычно понимает несправедливость этой ситуации и стремится как-то пристроить незаслуженно снятого начальника, подыскав для него должность, примерно эквивалентную им занимавшейся. Этим объясняются «перелеты» начальников из одной сферы деятельности в другую, совершенно для них непрофильные. Например, снятого министра культуры направляют командовать сельским хозяйством или наоборот. Ясно, что перемещенный начальник совершенно некомпетентен в новой для него области. Компетентность и соответствующая сфера деятельности в таких случаях действительно страдают, но зато торжествует справедливость: снятый начальник получает достойную компенсацию.

Хотя начальников никогда не снимают за их профессиональные промахи, принято считать, что их нередко снимают за некие связанные или несвязанные с их профессиональной деятельностью аморальные действия. Наиболее грубым примером может служить как пассивное принятие, так и активное вымогательство взяток (законодательствам всех стран следовало бы проводить различие между этими случаями). Данная ситуация не такая простая, какой может показаться. Ясно, что берут взятки почти все начальники или, во всяком случае, почти все из числа тех, кому их дают, и само по себе взяточничество никак не может считаться неприличным, как не может считаться неприличным то, что мы делаем в туалетах, ведь должны же мы где-то это делать. Аналогию между сопоставленными ситуациями можно развить: если мы сделаем публично то, что мы делаем в туалетах, это будет расценено как асоциальное действие. То же самое и с взятками: когда их берут тихо, это считается нормальным, но как только кто-то попадается, его наказывают. И тут можно подвергнуть сомнению главный тезис снятиелогии: попавшихся на взятках снимают не за сами по себе взятки, а за неумение их брать, то есть именно за профессиональную некомпетентность. А умение должным образом брать взятки можно считать одним из главных профессиональных качеств начальника.

Раньше в нашей стране начальника могли снять и то, что тогда считалось аморальном поведением, хотя и в данном случае значение имели не сами по себе аморальные поступки, а то, попался начальник при их совершении или нет. Это понятие «аморальное поведение» не имело сколь-либо определенного значения, еще менее ясно было, что представляет собой его андипод моральное поведение, но все же начальникам всех рангов было более или менее понятно, чего делать нельзя. Нельзя было выходить на трибуну в сильно нетрезвом виде, совершать с секретаршами неподобающие действия, особенно на рабочих местах, да и начальник, в пылу полемики с другим начальником брызнувший ему в физию соком или чем-либо другим, скорее всего, был бы снят. Снять могли и за слишком публичную измену жене, и за ее собственную измену (значит, плохо воспитал), и за развод с нею, и за то, что захрапел во время выступления Наиглавнейшего, а за другие подобные проступки.