Психологическая помощь для неуравновешенных драконов

Самое интересное, что внезапную страсть генерала ко мне объяснили происками одного сластолюбца, который воспылал любовью к Исаэле и решился на это, чтобы самому ее заполучить. Многоопытного генерала очень легко опоили зельем подчинения, тут я позволила себе скептическую ухмылку, и заставили отказаться от жены с помощью ментального внушения, а так как контроль над сознанием у человека ослаб, то зверь легко взял верх и стал творить, что ему хочется, так как его ни зельем, ни внушением подчинить нельзя и ему в принципе все равно, чего там человеческое сознание трепыхается. Это во многом и стало решением проблемы с зельем подчинения. Зверь волочился за женой, человек нервничал скованный ментальным воздействием, да и я ещё масла в огонь подлила, решив использовать Дайнар-Эра, чтобы дракону мозги вправить. Откуда мне было знать, что его опоили? После вспышки неконтролируемой ярости дракон вышел из-под ментального внушения и ужаснулся содеянному. Ему было очень стыдно, он умолял Исаэлу простить их обоих, за то, что идиоты. Естественно, добрая и любящая женщина их простила.

А дальше генерал «развелся» со мной и, проведя брачный ритуал в тренировочном зале, ещё принес жене клятву любви и верности, которая, в совокупности с меткой зверя, сделала брак нерасторжимым и связала их жизни, что позволит Исаэле прожить очень долгую и счастливую жизнь, рядом со свои драконом. Метка от зверя и клятва любви и верности, как и раньше имели одинаковые свойства привязки жизни, а еще формировали прочную связь, позволяющую дракону и его паре чувствовать друг друга. Не знаю каково это, но при случае расспрошу Исаэлу. Интересно же.

Я была восхищена. Как ловко драконобоги все провернули. Вроде бы те же самые события, но уже в другом прочтении. Они вернули мне генерала — должника и любимую подругу. Обосновали рождение Дайнар-Эра и лэйры Нинириет. Дракончики теперь рождаются только в браке, подтвержденном ритуалом, либо при наличии метки от зверя. Исаэла же, на момент заключения повторного брака уже была беременна драконом. Без метки у нее бы родился человек.

Далее в дневнике было только о встрече с генералом и его женой. Она мало чем отличалась от той, на которой я физически присутствовала, с той лишь разницей, что подглядывающий артефакт я «зажала». Это неожиданно меня порадовало. Будет возможность его доработать. Потом я пару месяцев провела в родовом поместье, не потому что страдала от нервного срыва, а исключительно из практических соображений, чтобы избежать общественного порицания. Это возмутительно, но брошенная жена ещё хуже одноразовой подстилки. Ей едва ли в спину не плюют добропорядочные граждане, что драконы, что люди. Поэтому несмотря на то, что Элеран-Эр заплатил мне отступные и расстались мы для общества довольно мирно, отец посчитал за лучшее отправить меня в поместье. Судя по всему, я не особенно сопротивлялась и до зимы тихо мирно сидела в поместье. Заготавливала травы и прочие ингредиенты для зелий, мастерила артефакты. В это время записи были короткими и скучными, больше похожие на отчёт о проделанной работе.

Следующим, описанным в дневнике событием, стал мой переезд в столицу и открытие лавки. Зачем я это сделала? Захотелось. И, собственно, все. Лэйр Санкир долго сопротивлялся, но в итоге уступил напористой дочери. Впрочем, именно там, я смогла прочувствовать изменение своего статуса. Соседи меня откровенно презирали, немногочисленные посетители заглядывали исключительно ради любопытства и редко когда что-то покупали. Я терпела убытки и совершенно не знала, что с этим делать. Не было ни паломничества драконов, ни встречи с дедом и императором. В общем, все как я и хотела. От меня все отстали, я жила спокойной одинокой жизнью. Это ли не счастье? Закрыв дневник, зашвырнула его в саквояж. В глазах защипало, а в носу предательски захлюпало. Остаток ночи я орошала слезами подушку. Хотела свободы? Получите, распишитесь.

Глава 20

Месяц мне понадобился, чтобы немного прийти в себя и не заливаться слезами от одной мысли об императоре. Я начала видеть обычные сны. В основном мне снилась какая-нибудь ерунда, но даже ей я была рада, это значит, что дара прорицательства у меня нет. Иногда снилась хижина, затерянная в горах, и горячие объятия моего золотого мальчика. От таких снов я просыпалась вся в слезах и с тянущим ощущением между ног. Чтобы не сходить с ума, я много времени проводила в мастерской, экспериментировала, придумывала, изобретала и дорабатывала различные артефакты, благо ресурсов теперь было с лихвой, даже на самые невероятные задумки. «Подглядывающий» артефакт я доработала первым, учла все свои промахи и применила скудные знания из, почти стершихся воспоминаний о родном мире. В итоге у меня теперь было три опытных образца, разной конструкции. Чувствовала я себя, как Жозеф Ньепс и братья Люмьер, одновременно. Почему-то вспомнился фильм, где сумасшедший учёный, создав чудовище, орал: «Оно живое!». В моем случае не живое, а в рабочем состоянии и я без ложной скромности, возгордилась собой.