Психологические факторы развития геополитических отношений

В работе Ж. С. Сыдзыковой проанализирована политика «демократизации» США в регионе Большого Ближнего Востока, или (шире) политика «демократизации» мира ислама в XXI веке в целом (Сыздыкова, 2013). В этой связи для США важнейшее значение имели контроль ситуации в зоне Персидского залива, Иране, Центральной Азии, а также противодействие возрастающей китайской экспансии в регионе. Администрация США свою политику основывала на необходимости проведения на Ближнем Востоке демократических реформ и экономической либерализации под предлогом борьбы с бедностью и отсталостью. Вашингтон стремился реализовать масштабный план: «усмирить» Ближний Восток путем установления там проамериканской «дружественной» демократии, не до конца понимая культурно-психологические и религиозные детерминанты исламского мира (см. также: Волович, 2004). В конце концов американские политологи приступили к поиску обоснования новой американской политики в регионе и необходимости вмешательства США во внутренние дела этих государств. В итоге на свет появилась концепция «Большой Ближний Восток», на основе «реконструкции» которого нужно было создать сообщества, которые бы отвечали национальным интересам США. Бывший советник президента США по национальной безопасности З. Бжезинский утверждал, что это позволило бы оказывать геополитическое влияние на территории Евразийских Балкан, в состав которых были теоретически включены Южный Кавказ, Центральная Азия, Афганистан, Турция и Пакистан (Бжезинский, 2005).

Все это вызвало крайне негативную реакцию у большинства арабских стран. С их стороны было отмечено, что демократические реформы должны были стать результатом эволюционного развития арабских сообществ, а не навязываться извне. Большинство арабских лидеров достаточно скептически восприняли жизнеспособность американской модели демократии на арабской почве. В противовес американской концепции, Египет, Саудовская Аравия и Сирия выдвинули арабскую инициативу «самодемократизации», или «внутренней демократизации». Были выделены ее основные принципы:

– реформирование должно осуществляться «изнутри» самими арабскими обществами и не навязываться извне;

– процесс реформирования должен быть постепенным, чтобы не нарушить региональную безопасность и стабильность;

– результаты реформирования должны служить интересам региона, а не интересам внешних политических акторов;

– религиозные экстремистские группировки не должны суметь воспользоваться преимуществами проводимых реформ и политикой «открытых дверей».

Данные принципы соотносятся с традиционными исламскими позициями о том, что «государство в полном соответствии с исламским учением имеет суверенное право регулировать свою деятельность в пределах своей территории» (Филоник, 2001, с. 41).

Регион «Большого Ближнего Востока», являясь одним из ключевых геостратегических центров мировой политики, остается слабо глобализированным. Процесс глобализации, создав в нем условия для политических преобразований, обострил старые проблемы, добавив к ним новые вызовы и угрозы. Ближневосточное направление во внешней политике России занимает одно из приоритетных мест, поскольку этот регион расположен на наиболее проблемном южном стратегическом направлении ее национальных интересов. В связи с этим России необходима интенсификация дипломатических, экономических, военно-политических, социокультурных усилий по восстановлению своих позиций в данном регионе.

В силу целого ряда причин полностью реализовать концепцию «Большой Ближний Восток» американцам не удается и, скорее всего, не удастся, и все попытки Вашингтона «демократизировать» эту территорию пока ведут только к усилению нестабильности, фанатизма и терроризма. Сейчас она напоминает минное поле для эскалации потенциальных этнических и пограничных конфликтов, готовых взорваться при любом неосторожном движении. Война на Ближнем Востоке – это серьезнейший удар по стабильности всей Евразии и непосредственная угроза для южных границ Российской Федерации.

Таким образом, шаги, предпринятые Вашингтоном по реализации идеи «демократизации Большого Ближнего Востока», убедительно показали, насколько опасно установление в мире однополярности. Эта ситуация деструктивна, ведет к ослаблению роли ООН и иных международно-правовых институтов. Отторжение вызывает и факт готовности США и их союзников в любой момент осуществлять принуждение к миру с использованием военной силы без санкции Совета безопасности ООН.

В статье Чепуриной рассмотрена международно-политическая роль «мягкой силы» и высшего образования в геополитических отношениях XXI в. (Чепурина, 2014). Глобализация и развитие информационных технологий приводят к устранению традиционных индикаторов государственного влияния. На их смену приходят более мягкие, тонкие формы воздействия. Под «мягкой силой» автор понимает силу притяжения, т. е. способность государств привлекать других на свою сторону и добиваться поддержки собственной повестки дня в международных отношениях, не прибегая к силовой угрозе или финансово-экономическому давлению.