Психологическое литературоведение

– В мире подобного нет безобразия!

– Темная масса!

– Татарщина!..

– Азия!..

– Хамы!..

– Мерзавцы!..

– Скоты!..

– Подлецы!..

(Д. Бедный

«Главная улица»)

Характерно, что в предисловии к текстам «одного из зачинателей поэзии социалистического реализма» отмечается: «Стремление приспособиться к вкусам самых широких слоев читателей иногда приводило Демьяна Бедного к упрощению мысли, снижению художественного уровня его произведений».

Приведем пример из повести Б. Лавренева «Сорок первый»:

Молчали. Лежала у костра Марютка, облокотившись на руки, смотрела в огонь пустыми, немигающими кошачьими зрачками. Смутно стало Евсюкову.

Встал, отряхнул с куртки снежок.

– Кончь! Мой приказ – на заре в путь. Може не все дойдем, – шатнулся вспуганной птицей комиссарский голос, – а идти нужно… потому, товарищи… революция вить… За трудящих всего мира!

Мы не склонны расценивать это только как отражение «романтики революции, ее героических характеров» (Советский…, 1984, с. 680). За такого рода стилизацией мы видим сверхзадачу автора «темного» текста – показать жизнь простого, обычного человека.

Стилизация под бескультурного человека, характерная, в частности, для Вл. Высоцкого и М. Зощенко, представляется нам проявлением личностного, а не только жанрового стиля автора.

Кроме того, очевидно, что бранные слова оказываются по преимуществу связанными с физиологией человека (Жельвис, 1992), характерной именно для «темных» текстов.

Было бы неоправданным упрощением трактовать сниженность стиля только как проявление личности автора. Возможности культурологического подхода показаны, в частности, М. М. Бахтиным в работе по народной культуре Средневековья и Ренессанса, вторая глава которой носит название «Площадное слово в романе Рабле» (Бахтин, 1990). И тем не менее сниженность стиля в рамках психиатрического литературоведения мы связываем преимущественно с тем психологическим содержанием, которое обусловлено эмоционально-смысловой доминантой «темных» текстов.

Психологический синтаксис «темных» текстов

Как мы отметили выше, при описании состояний человека в «темных» текстах обращается внимание на смену психического состояния героя, на импульсивность его поведения. Герой сталкивается с массой препятствий, и описание их преодолений делает текст не столько динамичным, сколько резким и отрывистым.

Эта отрывистость проявляется в пропусках глаголов, местоимений и союзов. Кроме того, в «темных» текстах заметно обилие таких пунктуационных знаков, как тире, двоеточий, кавычек, многоточий в начале и в конце абзацев. Есть и сочетания восклицательного знака с многоточием, и вопросительного с многоточием, и вопросительного с восклицательным. Такая «морзянка» подчеркивает резкость и отрывистость.

Так, детектив В. Богомолова «Момент истины» носит подзаголовок «В августе сорок четвертого…», в который включено многоточие. В самом тексте, изобилующем документами, «текстуально идентичными подлинным документам», есть целые страницы, где каждая фраза прерывается многоточием. Приведем небольшой фрагмент из этого произведения с сохранением авторской пунктуации:

Выжженная солнцем трава… Зной… Пыль… Духота… Чтобы заставить его отойти и захватить колодец, немцы подожгли степь… огонь, клубы густо-едкого дыма надвигались на боевые позиции роты с трех сторон. И за этой завесой наступали немцы: пехотный батальон – полного состава! А в роте было девятнадцать человек, два станкача и пэтээр….

Именно такой синтаксис может быть одним из проявлений эпилептоидной акцентуации.

2.3. Проявление гипоманиакальной акцентуации в «веселых» текстах

Психологический и психолингвистический анализ по методу эмоционально-смысловой доминанты позволяет выделить из числа других типов «веселые» тексты. Определим их как тексты, описывающие поведение человека, который сталкивается с препятствиями или опасностями, но успешно преодолевает их и достигает высшей степени успеха.

Типичный «веселый» текст

В качестве типичного «веселого» текста рассмотрим детектив Иоанны Хмелевской «Что сказал покойник».