Психологическое время личности

При ответе на этот вопрос мы сталкиваемся с другим ограничением «событийной» концепции временных отношений применительно к психологическому времени личности. Объективная последовательность событий, происшедших в жизни личности, не всегда является «подлинной» последовательностью событий, раскрывающей особенности жизненного пути в понимании самого человека. Об этом убедительно свидетельствует высказывание Гете: «При изложении своей жизни, неустанно продвигающейся многоразличными путями, нам не раз приходилось разобщать события, протекавшие одновременно, дабы придать им должную наглядность, и, напротив, воссоединять другие, смысл которых проясняется лишь при сведении их воедино…» [1969, 481]. Существует закон «хронологической несовместимости», используемый в эпических повествованиях, по которому одновременные события, происходящие в разных местах, даются как последовательные. Такова, по–видимому, логика событий, отраженная в сознании создателей эпических произведений.

Следовательно, порядок событий в психологическом прошлом автоматически не определяется их хронологической последовательностью, но имеет собственные закономерности, объяснить которые в рамках чисто «событийной» концепции временных отношений без учета их содержания невозможно. Действительно, такой критерий, как количество событий, для объяснения топологических свойств времени неприменим. Если же предположить, что в психологическом времени последовательность событий определяется их содержанием (в результате чего хронологически последовательные события оказываются психологически одновременными, или наоборот), то эти содержательные критерии необходимо выделить для научного обоснования закономерностей временной последовательности на индивидуально–психологическом уровне.

Вернемся в связи с этим к концепции К. Левина, который считал, что психологически одновременными являются все события прошлого и будущего, независимо от их хронологической последовательности, если они включены в «психологическое поле в данный момент», т. е. присутствуют в феноменальном поле индивидуального сознания. Однако в том и состоит ошибочность феноменологизма в понимании природы времени, что он противопоставляет объективные и субъективные временные отношения, игнорируя их взаимосвязь, обусловленную отражением в сознании личности объективной временной структуры ее жизнедеятельности. Поэтому поиск критериев изменения хронологической последовательности событий в психологическом времени не может основываться на их изначальной психологической одновременности как элементов феноменального поля сознания. Учитывая то обстоятельство, что события могут иметь различный масштаб, определяющий их значение в жизни человека, можно было бы воспользоваться критерием разномасштабности событий для объяснения особенностей отношений последовательности и длительности в психологическом времени. Это обстоятельство ясно осознавал и Левин, когда говорил о необходимости учета различных масштабов психологического поля для правильной интерпретации принципа одновременности событий, входящих в поле соответствующего масштаба [1980, 138].

Примером использования критерия разномасштабности событий для объяснения их последовательности в психологическом времени может служить следующее предположение: «Существуют вещи, которые могут происходить только в определенные периоды человеческой жизни. Поэтому только крупные периоды и являются четко упорядоченными. Но внутри каждого из этих периодов события легко поддаются перегруппировке» [Эфендиева, 1980, 156]. Данное предположение согласуется с нашим обыденным опытом, а также с результатами исследования, в котором было показано, что подъемы и спады на графике, отражающем, по мнению испытуемых, основные этапы их жизни, по времени совпадают с такого рода событиями, которые оказывают существенное позитивное или негативное воздействие на положение человека в профессиональной, семейной и других сферах социальной жизнедеятельности [Back, Morris, 1974, 219]. Таким образом, можно утверждать, что в структуре психологического времени масштаб события определяется тем влиянием, которое оно, в представлении человека, оказывает на его жизнь в целом и на ее основные сферы. И поскольку наиболее значимые в биографическом масштабе события служат своеобразными «вехами» в сознании человека, отделяющими один этап жизни от другого, то и последовательность их фиксируется в психологическом времени соответственно объективной, тогда как менее значимые события данной закономерности не подчиняются. Вспомним, что объяснение субъективного ускорения времени с возрастом также требовало различения повседневных событий и тех, которые в силу своей значимости воздействовали на оценки длительности больших интервалов времени.

Следовательно, закономерности психологического времени [Асеев, 1981; Головаха, Кроник, 1982а] связаны со значимыми событиями. Чем менее значимо событие, тем меньшее влияние оно оказывает на формирование обобщенных оценок длительности и последовательности.