Психология

Постепенный переход от полного воспроизведения к ассоциации по сходству посредством того, что мы называли неполным воспроизведением, может быть изображен в виде диаграмм. Рис. 10 изображает полное воспроизведение, рис. 11—неполное, рис. 12 — ассоциацию по сходству. А во всех трех диаграммах изображает тускнеющий объект мысли, В — вновь образующийся. При полном воспроизведении всей части А равно принимает участие в В. При неполном воспроизведении значительнейшая часть А не играет никакой роли в образовании В. Только часть М вызывает В. При ассоциации по сходству часть М значительно меньше, чем в предыдущем случае, и, вызвав новую группу элементов ассоциации, она не стушевывается, но упорно продолжает действовать наряду с ними, образуя тождественную часть в обеих идеях и тем самым делая их сходными.

Почему один элемент в тускнеющем объекте мысли отделяется от остальных и действует, как мы сказали, самостоятельно? Почему другие элементы не принимают в образовании нового представления никакого участия? Все это загадки, которые мы не беремся отгадывать, ограничиваясь простым указанием на факт. Может быть, более тонкий анализ законов нервной деятельности даст когда-нибудь ключ к решению этих загадок; может быть, также, что в нервной деятельности мы не найдем объясняющего принципа для указанных явлений, и тогда придется предположить в них активность самого сознания. Но мы во всяком случае не будем вдаваться в детали.

Общий взгляд на непроизвольное течение мыслей.

Подводя итоги сказанному, мы видим, что разница между тремя видами ассоциации чисто количественная и сводится к большему возбуждению нервных путей, соответствующему той части исчезающего объекта мысли, которая служит формирующим началом для следующей мысли. Но modus operandi (способ действия) этой части во всех случаях тот же, независимо от ее величины. Элементы, образующие новый объект мысли, готовы возникнуть перед сознанием каждую минуту, потому что соответствующие им нервные пути были однажды возбуждены сразу вслед за нервными элементами, соответствующими предыдущему объекту мысли или его активной части. Этот физиологический закон, закон привычки, распространяется в конце концов на ток, пробегающий по нервным путям. Направление и виды его модификаций зависят от не известных нам условий, благодаря которым в мозгу одних лиц ток сосредоточивается в малых участках, в мозгу других он распространяется во всю ширину пути. Отгадать эти условия для нас, по-видимому, нет никакой возможности. Каковы бы они ни были, во всяком случае в них коренится глубокое различие между гением и прозаической натурой — рабом привычки и рутинного образа мыслей. В главе «Мышление» мы возвратимся к этому вопросу.

Произвольное течение мыслей. До сих пор мы рассматривали процесс ассоциации в форме непроизвольного течения мыслей. Образы фантазии сменяют друг друга независимо от нашего желания, то следуя прочно проложенным путям обыденной привычки, то носясь беспорядочными скачками по всему протяжению пространства и времени. Таковы грезы, мечты. Но значительная доля в потоке наших идей связана обыкновенно со стремлениями к известным целям, с сознательным интересом; в таком случае течение мыслей называют произвольным.

С физиологической точки зрения мы должны предположить, что стремление к цели выражается в преобладании деятельности вполне определенных мозговых процессов за все время течения наших мыслей. Наше обыденное мышление не простые грезы, не бесцельное блуждание — оно всегда вращается около какого-нибудь центрального интереса, около основной темы, к которой большинство наших представлений имеет известное отношение и к которой мы после минутных отступлений возвращаемся снова. Мы предположили, что такой интерес поддерживается непрерывным возбуждением нервных путей. В смешанных ассоциациях, которые мы изучали до сих пор, части каждого объекта мысли, служащие для нее поворотными пунктами, представляют для нас интерес, в значительной доле обусловленный их отношением к общему интересу, который временно овладел нашим сознанием. Пусть Z будет нервный процесс, обусловливающий общий интерес, тогда если авс является объектом мысли, а b имеет более ассоциаций с Z, нежели а или с, то b станет интересной, руководящей частью объекта и будет вызывать только элементы своих ассоциаций. Ибо энергия, вызванная возбуждением нервного пути b, будет увеличена активностью Z, которая не повлияет ни на а, ни на с, вследствие отсутствия всякой предшествующей связи между Z и а и между Z и с. Если я, например, думаю о Париже, будучи голоден, то весьма вероятно, что объектом моей мысли будут парижские рестораны.