Психология

Марксизм рассматривает материю и психику диалектически — в их становлении и развитии. Диалектический материализм утверждает, что окружающий нас материальный мир не всегда был таким, каким мы его сейчас наблюдаем, что материя, прежде чем достигнуть совершенного состояния, постепенно и закономерно развивалась в течение длительного периода. Вначале существовала лишь неорганическая материя, из которой на известном этапе её развития возникла органическая жизнь. Но и она не оставалась неизменной в своём развитии: вначале появились простейшие организмы, затем всё более и более сложные и совершенные, наконец, животные, наделённые нервной системой.

Психика является свойством высоко организованной живой материи. Но и у животных психика развивалась постепенно в связи с развитием и усложнением их организма. «Первое живое существо, — говорит И. В. Сталин, — не обладало никаким сознанием, оно обладало лишь свойством раздражимости и первыми зачатками ощущения. Затем у животных постепенно развивалась способность ощущения, медленно переходя в сознание, в соответствии с развитием строения их организма и нервной системы».

На определённой стадии развития органического мира животные в борьбе за существование уже не могли ограничиться простейшими способами приспособления к окружающей среде. Появились животные, у которых отыскание пищи, самосохранение и другие действия стали совершаться с помощью высшей нервной деятельности, характеризующейся наличием ощущений, восприятий, памяти, эмоций и т. д.

Эта форма приспособления к окружающей среде закрепилась и получила дальнейшее развитие, так как обладающие высшей нервной деятельностью животные получали преимущество перед другими в борьбе за существование.

Психика как отражение объективного мира

Когда мы говорим, что наша психика есть не что иное, как отражение действительности, этим мы прежде всего подчёркиваем её вторичный, производный характер. Психика не является чем-то первичным или самостоятельно существующим. Психические процессы существуют лишь постольку, поскольку в них отражается внешний мир: первично и независимо от нашего сознания существует внешний мир и лишь вторично, производно от него, психические процессы как отражение этого объективного мира в нашем сознании. Наше сознание в его различных формах есть отражение окружающего мира, субъективный образ этого мира, позволяющий нам познать мир во всём его своеобразии.

По этому вопросу происходила ожесточённая борьба между материалистическим и идеалистическим пониманием природы сознания. Так, в XIX в. немецкий физиолог Гельмгольц выступил с утверждением, что наши ощущения являются не отражением вещей и явлений внешнего мира, а всего лишь определёнными символами, значками, с помощью которых наше сознание обозначает внешние явления.

То, как тот или другой предмет внешнего мира отражается в сознании человека, вовсе не значит, что он так же и существует на самом деле. Ощущения, представления и понятия, по Гельмгольцу, не суть образы предметов окружающей действительности, они не имеют никакой аналогии с вещами, которые они представляют, они не образное отражение вещей в уме человека, а лишь определённые, только человеческому сознанию присущие символы.

Отсюда следует, что человек в своих ощущениях и представлениях не познаёт действительного мира так, как он существует, а всего лишь оперирует с определёнными, только ему, как человеку, присущими символами, знаками, но не с изображениями вещей.

В. И. Ленин подверг теорию символов уничтожающей критике. Наши ощущения суть отражения внешнего мира, утверждал он, не символы или иероглифы, а копии, снимки, отображения вещей и явлений внешнего мира.

Противники теории отражения утверждают, что наши ощущения не могут быть отражением объективного мира, так как они никогда не являются точными образами этого мира; у детей они менее совершенны, чем у наделённых большим опытом взрослых людей; у специалистов в той или другой области они более точны, чем у неспециалистов, и т. д.

Если бы наши ощущения являлись «зеркальными» отражениями действительности, то у всех людей эти отражения должны были бы быть одинаково точными. Однако когда В. И. Ленин говорил, что наши ощущения не что иное, как отражения окружающего мира, он вовсе не утверждал, что в каждом отдельном случае наши ощущения, будучи субъективными образами вещей, должны абсолютно точно совпадать с внешними объектами.

Даже в физическом мире отражения вещей в зеркале не всегда являются точными копиями этих вещей; всё зависит от того, каково зеркало: оно может быть правильным — и тогда оно отражает хорошо, но оно может быть погнуто — и тогда отражение будет расплывчатое, искажённое. Но и в том, и в другом случае это будет отражение внешней действительности.