Психология будущего. Уроки современных исследований сознания

Многое также изменилось и в уходе за неизлечимыми больными. Своей новаторской работой Элизабет Кюблер-Росс обратила внимание медиков на эмоциональные потребности неизлечимых больных и на необходимость обеспечить им надлежащую помощь (Kubler-Ross, 1969). Растущая сеть домов упокоения — следствие попытки очеловечить уход за неизлечимыми больными, начало которой положила работа Сисли Сондерс в лондонском Сент-Кристофере (Saunders, 1967), в огромной степени улучшила положение многих тяжело больных пациентов. Это помогло создать более спокойную и непринуждённую атмосферу с особым вниманием на тёплых человеческих отношениях, сострадании и эмоциональной поддержке.

В конце шестидесятых и начале семидесятых годов мне выпала честь на протяжении нескольких лет участвовать в исследовательской программе по психоделической терапии для неизлечимых раковых больных, которая, без всякого сомнения, была самой решительной и интересной попыткой облегчить страдания больных неизлечимой болезнью и изменить их переживание умирания. Одним из самых волнующих переживаний моей жизни было видеть, как отношение к смерти и переживание умирания многих безнадёжных раковых больных в течение психоделических сеансов преображались глубокими мистическими переживаниями.

К несчастью, политические и административные трудности, проистекающие от безнадзорного употребления ЛСД, сделали невозможным применение этого необычайно действенного метода в широком масштабе по отношению к больным из больниц и приютов. Но обнадеживало то, что к определённому времени, когда тогдашняя истерия в отношении психоделических веществ немного улеглась и административные установки стали более просвещенными, неизлечимые больные со всего мира смогли получить определённую пользу от открытий, совершенных исследованиями в Мэриленде, и встретить свою смерть с меньшей болью и с большей невозмутимостью и достоинством.

Мысль о том, что психоделики могли бы быть полезны при лечении больных, умирающих от рака, появилась независимо в умах нескольких исследователей. Первое предположение о том, что эти вещества могут быть полезными в этом отношении, выдвинула русско-американский педиатр Валентина Павловна Вассон. После нескольких лет напряженных этномикологических исследований она вместе со своим мужем Гордоном Вассоном нашла в литературе сообщения об употреблении психоделических грибов в доколумбовых культурах Америки, и они предприняли несколько путешествий в Мексику, чтобы разрешить эту загадку.

После нескольких попыток им удалось найти масатекскую курандеру, Марию Сабину, которая знала тайну волшебных грибов. В июне 1955 года Вассоны стали первыми людьми Запада, кто был допущен на веладу, обряд священного гриба. В интервью, данном два года спустя, Валентина Павловна описывала своё мощное переживание и выдвинула предположение, что, как только это снадобье станет известно получше, его будут использовать для медицинских нужд при лечении душевных болезней, алкоголизма, наркомании и неизлечимых заболеваний, связанных с сильной болью (Wasson, 1957).

Вторым известным лицом, предполагавшим, что психоделики смогут стать полезными для умирающих индивидов, был не врач, а писатель и философ Олдос Хаксли. Он глубоко интересовался и вызываемыми психоделиками мистическими переживаниями, и вопросами, связанными со смертью и умиранием. В 1955 году, когда его первая жена Мария умирала от рака, он воспользовался гипнотической техникой, чтобы ввести её в соприкосновение с воспоминаниями о нескольких непроизвольных экстатических переживаниях, которые были у неё в жизни. Явной целью этого эксперимента было облегчить её переход, вызвав мистическое состояние сознания. Этот опыт вдохновил его на написание сходного эпизода в романе «Остров», где снадобье под названием мокша, лекарство, сделанное из психоделических грибов, употребляется, чтобы помочь Лакшми, одной из главных героинь, встретиться лицом к лицу со смертью (Huxley, 1963).

Олдос Хаксли писал в письме Хамфри Осмонду, психиатру и родоначальнику психоделических исследований, познакомившему его с ЛСД и мескалином: «Мой собственный опыт с Марией убедил меня, что живущий может сделать для умирающего невероятно много: вознести самое исключительно физиологическое дело человеческого существования на уровень сознания и, пожалуй, даже духовности». В другом письме Хамфри Осмонду, написанном в 1958 году, Хаксли выдвигал предположения о целом ряде предназначений, которые, как он предвидел, будет иметь ЛСД, среди которых есть «ещё и другой план — прописывание ЛСД неизлечимым раковым больным в надежде, что это сделало бы умирание более духовным, менее жестко физиологическим процессом».