Психология будущего

К.Г. Юнг полагал, что архетипы коллективного бессознательного оказывают мощное воздействие не только на поведение индивидов, но также на события человеческой истории. С его точки зрения, целые нации или культурные группы могут разыгрывать в своём поведении важнейшие мифологические темы. И в десятилетие, предшествующее началу Второй мировой войны, в снах своих пациентов из Германии Юнг находил многие составляющие нордического мифа о Рагнарёке, или сумерках богов. На основе подобных наблюдений он сделал вывод, что этот архетип возникает в коллективной психике немецкого народа и что это приведёт к большой катастрофе, которая в конечном счёте обернётся самоуничтожением.

Во многих случаях лидеры государств, для того чтобы достичь своих политических целей, намеренно использовали не только околородовые, но и архетипические образы и духовную символику. От крестоносцев средневековья требовалось принести свои жизни в жертву за Иисуса Христа в войне, которая возвратит Святую Землю из-под владычества магометан. Адольф Гитлер использовал в своих интересах мифологические мотивы о превосходстве нордической расы и тысячелетнем рейхе, как и древние ведийские символы свастики и солнечного орла. Аятолла Хомейни и Саддам Хусейн возбуждали воображение своих мусульманских приверженцев ссылками на джихад, священную войну против неверных.

Кэрол Кон описывает в своей статье не только околородовую, но также и духовную символику, связанную с языком ядерного оружия и ядерной доктрины. Авторы стратегической доктрины обращаются к членам своего сообщества как к «ядерному священству». Первое ядерное испытание было названо «Тринити» — Троица, единосущность Отца, Сына и Святого Духа, мужских сил творения. Со своей феминистской точки зрения Кон видит в этом попытку учёных-мужчин притязать на присвоение себе главной силы творения (Cohn, 1987). Учёные, которые работали над атомной бомбой и были очевидцами её испытания, описывают это следующим образом: «Это было, как будто мы присутствовали при первом дне творения». А Роберт Оппенгеймер вспомнил о словах из Бхагавадгиты, сказанных Кришной Арджуне: «Я стал смертью, разбивателем миров».

Биографические причины, предопределяющие ненасытную алчность

Всё это подводит нас к третьему яду тибетского буддизма, мощной духовно-психической силе, которая сочетает в себе качества вожделения, желания и ненасытной жадности. Вместе с «пагубной агрессивностью» эти качества безусловно ответственны за некоторые самые чёрные главы человеческой истории. Западные психологи связывают различные стороны этой силы с разными видами полового влечения, описанными Зигмундом Фрейдом. Психоаналитическое толкование ненасытной потребности чего-то достигать, чем-то обладать или становиться чем-то большим, чем есть сейчас, приписывает эту психическую силу сублимации более низких инстинктов.

Фрейд псал: «То, что выглядит, как… неустанное побуждение к дальнейшему совершенствованию, может быть легко понято как результат подавления инстинктов, на котором основывается всё самое драгоценное в человеческой цивилизации. Подавленный инстинкт никогда не перестаёт стремиться к полному удовлетворению, каковое состояло бы в повторении первоначального переживания удовлетворения. Никаких замещающих или реактивных образований и никакой сублимации не хватит для того, чтобы удалить сохраняющееся вытесненное напряжение инстинктов» (Freud, 1955).

В более конкретной плоскости Фрейд рассматривал алчность как явление, связанное с нарушениями, возникающими в период кормления грудью. Согласно его представлениям, постоянная неудовлетворённость или перекармливание во время оральной фазы развития полового влечения могут усиливать первоначальную детскую потребность поглощать предметы до такой степени, что во взрослом возрасте в сублимированном виде это переносится на самые разные иные объекты и ситуации. Когда же влечение к приобретению сосредоточено на деньгах, психоанализ приписывает его задержке на анальной стадии либидинального развития. В таком случае ненасытная половая потребность считается результатом фиксации на фаллической стадии. А затем и многие другие неослабные человеческие стремления истолковываются в переводе на язык сублимации подобных фаллических инстинктивных побуждений. Но современные исследования сознания обнаруживают, что подобные толкования являются чрезвычайно поверхностными и неудовлетворительными. Они вскрывают важные дополнительные источники приобретательства и алчности на околородовом и надличностном уровнях бессознательного.

Околородовые источники ненасытной алчности