Психология и Алхимия

148 Доктор, пилот и неизвестная женщина характеризуются как относящиеся к не-эго по тому признаку, что все они незнакомы. Следовательно, сновидец владеет только дифференциальной функцией, которую несет эго; то есть бессознательное обретает почву. Крокетный мяч - атрибут игры, в которой он движется по дуге. Видение 8 из первой серии (пар.69) гласит, что люди не должны идти по радуге (лететь), но должны идти под ней. Идущие по ней падают на землю. Это выглядит так, будто полет над всем слишком надменен. В крокет играют на земле, а не в воздухе. Мы не должны возвышаться над землей с помощью "духовной" интуиции и уходить от жестокой реальности, как это часто бывает с людьми блестящей интуиции. Мы никогда не можем достичь уровня нашей интуиции и поэтому не должны отождествлять себя с ней. Только боги могут пройти по мосту радуги, смертные должны держаться земли и подчиняться ее законам (см. рис. 16). В свете возможностей, открываемых интуицией, человеческая приземленность - это прискорбное несовершенство: но именно это несовершенство есть часть его врожденного существа, его реальности. Человек состоит не только из своей великолепной интуиции, своих высоких идеалов и устремлений, но также из одиозных условий своего существования, таких как наследственность и нестираемая последовательность воспоминаний, которые кричат ему вслед: "Ты сделал это, и вот что ты есть!" Человек мог отбросить свой доисторический хвост ящера, но вместо этого есть цепь, висящая на его психе, которая приковывает его к земле - не что иное, как Гомерова цепь[139] заданных условий, настолько многочисленных, что лучше оставаться связанной с ней, даже с риском не стать ни героем, ни святым. (История дает нам некоторое оправдание даже для того, чтобы не придавать абсолютной ценности коллективным нормам.) То, что мы прикованы к земле, не означает, что мы не можем расти; наоборот, это sine qua поп роста. Благородное, сильно выросшее дерево не отрекается от своих темных корней, потому что оно растет не только вверх, но и вниз. Вопрос, куда мы идем, конечно, чрезвычайно важен; но, как по мне, важен и вопрос кто идет. "Кто" всегда предполагает "куда". Требуется некоторая сила, чтобы достичь обладания высотами, но каждый может преодолеть себя. Трудность состоит в попадании точно в центр (см. сон 8, пар. 132). Поэтому осведомленность о двух сторонах человеческой личности - это, в сущности, осведомленность об их соответствии исходным условиям и целям. Эти два аспекта никогда не должны быть разделены из-за надменности или трусости.

149 "Зеркало" как "обязательный навигационный прибор", несомненно, относится к разуму, который думает и постоянно убеждает нас в тождественности со своими озарениями ("инсайтами"). Зеркало - одно из любимейших шопенгауэровских сравнений для разума. Термин "навигационный прибор" - подходящее сравнение, так как это действительно незаменимый поводырь человека в морском бездорожье. Но когда земля ускользает из-под ног и он начинает размышлять в пустоте, соблазненный парящим полетом интуиции, ситуация становится опасной (рис.55).

150 Здесь опять сновидящий и три персонажа из четверки действующих лиц сна. Неизвестная женщина или анима всегда представляет "подчиненную", т.е. недифференцированную функцию, которая в случае нашего сновидящего представляет собой чувство. Крокетный мяч связан с мотивом "круга" и, следовательно, является символом целостности, то есть Самостью, здесь он враждебен разуму (зеркалу). Очевидно, сновидящий чересчур "управляется" разумом и таким образом разрушает процесс индивидуации. В De vita longa Парацельс описывает "четыре" как Scaiolae, а самость - как Адеха (от Адам = первый человек). Оба, как подчеркивает Парацельс, вызывают так много сложностей в "делании", что можно говорить об Адехе почти как о враждебном.[140]

12 СОН:

151 Сновидящий обнаруживает себя с отцом, матерью и сестрой в очень опасной ситуации на платформе трамвайного вагона.

152 Опять сновидящий образует четверку с другими персонажами сна. Он возвращается в детство, время, в котором мы еще далеки от целостности. Целостность представлена семьей, и ее компоненты проецируются на членов семьи и персонифицируются ими. Но это состояние опасно для взрослых своей регрессивностью: оно означает расщепление личности, которое примитивный человек воспринимает как опасную "потерю души". В процессе распада личностные компоненты, собранные с такой болью, еще раз поглощаются окружающим миром.

Рис. 55. Фауст перед магическим зеркалом. - Рембрандт (1652)