Психология и хирургия (СИ)

– Спасибо, Марина Владимировна, я правда подумаю, – девушка поднялась со стула и направилась к выходу.

– Марин, я тут, это… – прямо перед носом Ковалёвой дверь распахнулась, чуть не ударив её по носу, и на пороге нарисовался Брагин. – О, Вика, привет! – мужчина расплылся в довольной улыбке и заключил девушку в объятия. – Как делищи?

– Хорошо всё, – Вика беззвучно рассмеялась. – Я вас оставлю лучше, всего хорошего, – и, усмехнувшись, выпуталась из объятий и прикрыла за собой дверь. Почему-то она была рада тому, что Брагин так безапелляционно вваливается в кабинет своей «суровой начальницы» - значит, она позволяет ему это делать, что вызывало у Виктории простую и необъяснимую радость – она правда была искренне рада за этих двоих.

– О, Вика, здравствуй, – в коридоре девушку окликнул выходящий из операционной Хромов.

– Здрасьте, Иван Николаевич, – Ковалёва обернулась и насторожилась – мужчина был словно какой-то весь серый. – С вами всё нормально?

– Да, хорошо всё, – Хромов махнул рукой. – Оперировали экстренно с самого утра – срочная на мозге, Костю попросил ассистировать, отпустил час назад – говорит, спать пошёл. Заканчивали уже с Шейманом вдвоем. Я и сам, признаться честно, жутко устал.

– Что-то настолько серьёзное?

– Опухоль очень неудачно расположена – Шейман говорит, всего раз такое видел.

– Обошлось?

– Посмотрим, – Иван Николаевич потёр глаза. – Ладно, пойду я кофе выпью. А это вот тебе, – и, достав из кармана халата карамельку, врач протянул её девушке.

– Спасибо, – Вика улыбнулась и, оставив Хромова заполнять журнал операций, двинулась в ординаторскую.

Войдя в помещение, Вика тут же наткнулась взглядом на играющего с машинкой Федю, который, обернувшись, важно прижал палец к губам – на кушетке, зарывшись головой в подушки, спал Костя.

– А это у тебя откуда? – и Вика, оперевшись поясницей о столешницу, кивнула на игрушку.

– Дядя Олег дал, сказал, подарок, – и Федя протянул машинку девушке.

– Ты ему «спасибо» сказал?

– А как же? – казалось, мальчуган даже обиделся такому бестактному вопросу, и Вика, заметив это, поцеловала его в макушку, возвращая игрушку владельцу. – Как там мама?

– Ой, не знаю, Федь, – Вика вздохнула и погладила ребёнка по голове. – Если ничего не говорят – значит, без изменений.

Федя кивнул и ничего не ответил.

– А можно, я к тёте Нине пойду?

– Ну, иди, только не мешайся ей там, хорошо?

– Хорошо, – и ребёнок убежал, прихватив с собой машинку.

– Кость, – Вика присела на кушетку и погладила мужчину по плечу. – Сейчас Нарочинская придёт, получишь.

– Я устал.

Девушка наклонилась к Лазареву и поцеловала его в шею. Это подействовало – сон и усталость словно сняло рукой.

– Прекрати, с ума сошел? – выворачиваясь из моментально проявившихся настойчивых объятий, усмехнулась Виктория.

– До вечера я теперь не выдержу, – ответил Костя, пытаясь одновременно задёрнуть шторку и расстегнуть блузку девушки.

– Обалдел совсем, – отвечая на поцелуй, девушка всё же сумела отстраниться и кинуть в Лазарева его же халат. – Иди работай лучше.

– Зачем тебя Нарочинская вызывала? – накидывая халат и поправляя форму, спросил Костя.

Вика осторожно покосилась на мужчину и поджала ноги под себя, скинув сапожки.

– Вернуться предлагала.

Лазарев обернулся, и по его взгляду девушка сумела предположить, что он если и не знал, то догадывался об этом.

– И что?

– Я не знаю, хотела с тобой посоветоваться.

– Но ты сама-то хочешь?

– Хочу, – Вика дёрнула плечом. – А ты, я смотрю, не очень.

– Угадала, – Костя встал и плеснул себе в лицо воды из-под крана.

– И почему же?

– Да я почему-то сам не знаю, – мужчина пожал плечами, невесело улыбнулся и, подойдя к Вике, обнял её и погладил по голове. – Привык к тому, что ты дома.

– А если я соглашусь?

Лазарев вздохнул и, присев на корточки, поцеловал девушку в губы.

– Я же не запрещаю.

Дверь в ординаторскую с грохотом распахнулась, и на пороге материализовался Брагин, который, казалось, даже не заметил интимности момента – на лице мужчины угадывалось напряжение и готовность рвать и метать.

– Кость, давай бегом в третью операционную – там у этой, мамаши мальчишки вашего, приступ – похоже, спирт где-то нашла.

– Вот черт! – выругался Лазарев, на ходу натягивая халат. Правда, в дверях он затормозил и обернулся на шокированную Ковалёву. – Будь здесь.

Виктория кивнула в ответ, но кивка этого уже никто не увидел – Костя вылетел из ординаторской, словно вихрь, хлопнув дверью так, что, казалось, ещё немного, и вылетят стёкла.

– Что он, совсем обалдел? – возмущению в голосе Нины, заглянувшей в ординаторскую на шум, не было предела.

– Матери Феди плохо стало, – тихо ответила девушка. – Где он, кстати?

– Да вон сидит, – женщина рукой указала в стеклянную стену, через которую было видно мальчика, сидящего на стойке и беспечно болтающего ногами.

– Давай сюда его, – попросила Вика, тяжело вздохнув.

Нина кивнула и буквально через полминуты привела ребёнка в ординаторскую. Вика натянуто улыбнулась и похлопала по кушетке, и Федя, поняв жест, послушно присел на мягкую поверхность.

– Давай тёте Нине мешать не будем, хорошо?