Психология конфликта

Культурные нормы взаимодействия в конфликте

Конфликтные явления занимают определенное место в культурном сознании, а взаимодействие в конфликтах имеет безусловные культурные основы. При обсуждении причин возникновения конфликтов уже отмечалась роль культурных факторов.

Когда человек «определяет» ситуацию как конфликтную, он начинает вести себя в соответствии с этим определением по «законам» конфликта, имеющим определенный культурный контекст. М. Мид принадлежит идея о необходимости различать среди культур следующие три типа: сотрудничающие, соперничающие и индивидуалистические. Воспользуемся анализом ее рассуждений, выполненным М. Оссовской (Оссовская, 1987, с. 104–106). В своих рассуждениях М. Мид основывается на коллективном труде американских авторов, описавших 13 разных культур с точки зрения преобладания в них принципа сотрудничества или соперничества. Что касается причин этих культурных различий, то Мид приводит больше отрицательных, чем положительных результатов: нет связи между преобладанием принципа сотрудничества или соперничества, с одной стороны, и способом добывания средств к жизни (охотой, земледелием или скотоводством) – с другой; также не играет роли благосостояние группы и уровень технологического развития.

Исключив влияние ряда факторов, Мид находит некоторые детерминанты в социальной структуре племени. «Культура сотрудничества» свойственна замкнутым группам, в рамках которых человек обладает определенной позицией и гарантированной безопасностью, а его положение не зависит от его инициативы и личных притязаний. В других же типах культур человек не чувствует себя в безопасности, пока не убедится в своем несомненном превосходстве. М. Оссовская подвергает критике эти рассуждения:

...

М. Мид ставит преобладание принципа соперничества или сотрудничества в зависимость от ощущения безопасности, причем последнее она принимает как нечто первичное, не требующее дальнейших разъяснений. С тем же успехом можно было бы принять за первичное склонность к соперничеству… Я полагаю, что склонность к определению в межчеловеческих отношениях некоего «порядка клевания» может считаться столь же первичной, как и стремление к безопасности… (там же, с. 106).

Конечно, соперничество не обязательно имеет конфликтный характер, а сотрудничество не обязательно предполагает солидарность. Несмотря на неправомерность полного отождествления соперничества и конфликтного взаимодействия (которое выступает лишь одной из форм соперничества), работы Мид интересны для понимания природы конфликтных явлений благодаря убедительной демонстрации культурной детерминированности противоречий в социальных (и межличностных) отношениях.

Богатейший материал для изучения культурных факторов борьбы дает И. Хёйзинга. В сущности, вся его знаменитая книга «Homo Ludens» посвящена обсуждению тезиса «Игра – это борьба, а борьба есть игра» (Хёйзинга, 1992, с. 55), объединению категорий борьбы и игры в архаической культуре. Культурный контекст определяет и характер возникающих конфликтных ситуаций, и способы выхода из них. «В чисто феодальные времена, – пишет Хёйзинга, – повсюду возникали отдельные, ограниченные конфликты, в основе которых невозможно обнаружить никакого иного экономического мотива, кроме того, что одни завидовали богатству других. Не только богатство порождало зависть, но ничуть не меньше – и слава. Фамильная гордость, жажда мести, пылкая верность сторонников – вот каковы были главные побуждения» (с. 22).

При этом некоторые виды конфликтов приобретают ритуальный характер, «скандалы из-за обладания реликвиями после всякого рода торжественных церемоний, так сказать, входят в программу» (с. 53).

Сам процесс возникновения и развития конфликтов нормативно определен. П. Бурдье, французский социальный антрополог, изучавший жизнь берберского народа кибилов, писал, что «конфликты у кибилов в значительной степени регулировались сложной системой вызовов, оскорблений и надругательств» (Карле, 1992, с. 379). При этом, по мнению Бурдье, подобные действия следует интерпретировать «не как пустые ритуалы или как способ решения конфликтов, но как сигналы и символы, которые подтверждают и выстраивают лежащий за ними порядок определенных социальных отношений».