Психология личности

Третий вектор: практическая психология толерантности как идеология консолидации общества. Это направление развернулось совсем недавно, юридически – в мае 2000 г., и пока еще, как и любая начальная стадия развития нового дела, слабо рефлексируется политиками и управленцами. Воплощением этого направления стала первая в России либеральная гуманистическая федеральная программа «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе (2001–2005 гг.)», официально принятая 25 августа 2001 г. Правительством России. В ходе разработки этого направления практическая психология выходит за границы образования в общество и дерзко претендует на мировоззренческую идеологическую роль, роль конструктора толерантного образа жизни как социального обеспечения согласия и доверия непохожих и разных людей. Афоризмы « позволь другим быть другими », « влюбленным можешь ты не быть, но толерантным быть обязан » становятся первыми знаками перехода в сознании от мира, где правит конфликт, где борьба возводится в наивысшую добродетель, – к миру поиска согласия, кооперации, симбиоза, сопереживания и взаимопомощи. Именно при развитии этого третьего направления приоткрывается глубинный смысл конкретной практической психологии свободного человека, о создании которой мечтал Л.С. Выготский. Именно здесь проявляется мировоззренческое ценностное различие между двумя психологиями: манипулятивной безличной психологией выживания в тоталитарном обществе, обществе « сделанных голов » ( А.Н. Леонтьев ) , и культурно-исторической деятельностной психологией жизни как проектом строительства гражданского либерального общества, уважающего право другого человека быть другим.

Сразу же оговорюсь, чтобы быть правильно понятым: и « психология выживания », и « психология жизни » имеют свое право на место под солнцем. Первая, как и многие другие общественные науки, относится, по меткому замечанию известного философа М. Фуко, к «фискальным наукам» и выполняет функцию обслуживания социального контроля в повседневном наблюдении государства за поведением своих подданных ( Асмолов , 1993). В рамках культуры полезности социологические опросы выполняют функцию социологических допросов, а социально-психологические опросники превращаются в «допросники». В результате, однако, подобные психология и социология подводят своего «социального хозяина» (диктатора, лидера тоталитарной системы), так как начинают плохо справляться с предначертанной для них фискальной функцией. Вместо социологического и психологического мониторинга реальных ситуаций они преподносят «хозяину-государству» то, что он хочет услышать, функционируют по принципу плохого приказчика «чего изволите» и не справляются с задачами социального контроля в государстве. Вместе с тем фискальные социология и психология могут быть весьма успешны для тех, кто ищет прагматического утилитарного успеха. Они могут снабдить набором рецептов в стиле манипулятивной психологии Д. Карнеги тех, кто, по выражению Э. Фромма, хочет « обладать многим », но не может и не смеет « быть многим » . Схема образования как института социализации личности и ресурса развития общества , ориентирующегося либо на методологию психологии жизни, либо на методологию психологии выживания, приведена в таблице на с. 506.

Итак, три вектора социальной биографии практической психологии образования как бы символизируют линии «психологии как социальной практики образования», «практической психологии как методологии конструирования вариативного образования» и «практической психологии как идеологии консолидации общества». Они тесно переплетаются, накладываются друг на друга, а не являются параллельными прямыми.