Психология личности

Как признают исследователи в этой области, для изучения субъективного благополучия целесообразно использовать широкий диапазон методик. Например, имплицитные показатели благополучия могут отличаться от обычно используемых эксплицитных, особенно в культурах, для которых характерны жесткие рекомендательные либо запретительные нормы в отношении проявления позитивной самооценки. Еще один момент состоит в том, что в данных лиц, подавляющих свои эмоции (см. гл. 11), корреляция между субъективным благополучием и другими показателями будет завышена, поскольку такие люди в целом склонны давать позитивные ответы на вопросы различных методик. Кроме того, иногда бывает трудно оценить связь между благополучием и личностными показателями, поскольку в методиках оценки обоих конструктов встречаются сходные по смыслу вопросы, что создает проблемы при сравнении. Например, просьба оценить собственное счастье может встретиться и в опросниках благополучия (например, Diener & Diener, 1995), и в методиках оценки экстраверсии (Costa & McCrae, 1992). Николс, Лихт и Перл (Nicholls, Licht, & Pearl, 1982) разъясняют, как частичное совпадение вопросов может сделать невозможным выявление отношений между личностными конструктами. Психологам следует с большим вниманием отнестись к возможности того, что отождествление благополучия и счастья не столь универсально, как это кажется представителям западных культур (ср. Suh et al., 1998). Для некоторых культур и людей характерно выдвижение на первый план наличия цели, осмысленности жизни, а не высокой самооценки или частого переживания счастья. Если это так, то счастье и субъективное благополучие имеют лишь слабую связь (ср. McGregor & Little, 1998). Наконец, ученые, исследующие личность и благополучие, должны продолжать изучение удивительной способности человека к самовосстановлению и адаптации. Несмотря на все жизненные трудности, человек демонстрирует способность испытывать положительные эмоции и сохранять достаточно высокий уровень субъективного благополучия (Avia, 1997). Жизнь не так мрачна, как рисуют ее некоторые психологические теории.

Структура настроения: идиографический анализ.

В большинстве работ по структуре субъективного эмоционального опыта, которые мы только что рассмотрели, анализируются индивидуальные различия в популяции. Однако значительная часть интересных эмоциональных вариаций — это не различия между людьми, а вариации, характерные для одного человека. Настроение и эмоции каждого человека претерпевают значительные изменения с течением времени и от одного социального контекста к другому. Поэтому многие исследователи предпочитают не просто выявлять средние различия между людьми, а анализировать эмоциональные переживания идиографически. Эти исследователи признают, что идиографический и номотетический анализы вариабельности настроения позволяют получить разную информацию о человеке, и что идиографические и номотетические структуры могут не совпадать (Epstein, 1983).

Как отмечалось выше, согласно данным идиографического анализа личных оценок настроения (Zevon & Tellegen, 1982), структура эмоциональных переживаний у разных людей сходна. Последующие исследования опровергли это положение. В одном из исследовании (Epstein, 1983) был проведен меж и внутрииндивидуальный факторный анализ субъективных эмоциональных состояний. Если для описания различий между людьми было достаточно двух параметров, то интраиндивидуальные вариации характеризовались трехфакторной структурой, включающей позитивные эмоции, самооценку и общительность. Таким образом, внутриличностные вариации в субъективных переживаниях оказались «более дифференцированными» (Epstein, 1983, р. 138), чем межличностные различия. Связи между отдельными эмоциями при внутрисубъектном анализе также отличались от таковых при межсубъектном анализе. Например, при межсубъектном сравнении гнев и грусть имели тесную корреляционную связь с коэффициентом корреляции r = 0,58 (Epstein, 1983), что можно было ожидать, учитывая результаты анализа негативной эмоциональности (Watson & Tellegen, 1985). Однако при рассмотрении отдельного человека корреляционная связь между грустью и гневом не достигала даже уровня статистической значимости. Результаты этого исследования наглядно демонстрируют различия, которые могут обнаружиться при внутрисубъектном/межсубъектном анализе. При межсубъектном сравнении лица, склонные испытывать гнев, также были склонны испытывать грусть. При рассмотрении же отдельного человека чувство грусти не было закономерно связано с гневом, Уотсон и Кларк (Watson & Clark, 1997b) также обнаружили, что ортогональность позитивных и негативных эмоций более выражена при межсубъектном сравнении.