Психология любви

Этим иллюзиям в значительной степени способствует обманчивый характер полового желания. Оно требует слияния, но может быть внушено не только любовью, но и тревогой, и одиночеством, жаждой покорить или быть покоренным, тщеславием и даже потребностью причинять боль и унижать. Половое влечение без любви только на краткий миг создает иллюзию единства, оставляющего чужих такими же чужими, какими они были прежде.

Это всего лишь один из образов романтической любви, а секс — одна из ее граней, сама же любовь гораздо богаче и многограннее по содержанию и эмоциям. Часто любовь — это просто тихая радость, когда приятно видеть любимого, поговорить с ним о чем-то, когда ему можно доверять во всем, когда любящие понимают друг друга с полуслова. Да и любовь-страдание — это тоже любовь.

Многочисленные клинические факты, пишет С. Самыгин, показывают, что мужчина или женщина, которые посвящают свою жизнь неограниченному сексуальному удовлетворению, не достигают счастья и очень часто страдают от острых невротических конфликтов. Следовательно, половое удовлетворение само по себе не только не дает основы для счастья, но даже не гарантирует психического здоровья, и тем более любви. Свобода любви, понятая как игра без правил, превращается в хаос личных отношений.

5.6. Любовь присуща только человеку

Существует мнение, что любовь — это чисто человеческое чувство. Например, Стендаль писал, что любовь — это творение цивилизации. Но так ли это? Не примитивизируем ли мы эмоциональную жизнь животных? Посмотрим, что говорят по этому поводу зоопсихологи.

У аистов существует устойчивая пара, и со стороны может показаться, что аисты верные и нежные супруги. Однако в реальности их супружество строится на привязанности к одному и тому же гнезду. Исследования показали, что аисты не узнают своего партнера в «лицо». Например, если одну аистиху поменять на другую, то супруг ничего не заподозрит. И если весной к гнезду раньше законной супруги прилетит чужая аистиха, то самец этого тоже не заметит.

В отличие от аистов серые гуси, о которых много писал К. Лоренц, знают, что такое любовь. Они узнают своих партнеров по внешнему виду и по голосу и обладают исключительной памятью на образ «любимого». Даже после долгой разлуки — миграций гуси предпочитают старую любовь, они проводят много времени вместе даже вне периода размножения.

Поэтому только там, где возникает личное узнавание и личная индивидуальная привязанность, и возникает любовь. Но для описания чувств животных и птиц используют термин протолюбовь.

Любовь и секс существуют в гусиной жизни раздельно. Сочетаясь, они надежно связывают пару, но довольно часто наблюдаются и независимо друг от друга. При нормальных обстоятельствах активное ухаживание ведет гусак. Гусыня же только принимает ухаживание, а потому в распоряжении влюбленной гусыни нет никакой системы поведения для того, чтобы снискать внимание возлюбленного. У нее нет приемов, к которым, как мы видели, прибегает гусак. Гусыня может только будто бы случайно держаться где-нибудь поблизости от своего избранника и внимательно следить за ним глазами («игра глазами», по-видимому, занимает важное место в жизни серых гусей, как и в жизни других птиц).

Если гусыня отзывается на его ухаживание, они вместе совершают ритуальную брачную церемонию, так называемую церемонию триумфального крика. Затем, если не случается ничего непредвиденного, пара хранит верность друг другу до конца жизни. Впрочем, иногда что-то непредвиденное случается — опять-таки совершенно как у людей. Узы между членами гусиной пары укрепляются общей привязанностью к птенцам, которые, в свою очередь, столь же преданы родителям.

Лоренц К. 1984