Психология любви

Любовь родителей к детям. Э. Фромм (1986) указывает на различия материнской и отцовской любви. Материнская любовь безусловна — мать любит своего ребенка за то, что он есть. Ее любовь не подвластна контролю со стороны ребенка, так как ее у матери нельзя заслужить. Материнская любовь либо есть, либо ее нет. Отцовская любовь обусловлена — отец любит за то, что ребенок оправдывает его ожидания. Отцовская любовь управляемая — ее можно заслужить, но ее можно и лишиться.

При этом Э. Фромм отмечает, что речь идет не о конкретном родителе — матери или отце, а о материнском или отцовском началах, которые в определенной степени представлены у обоих родителей.

Важной характеристикой родительской любви, особенно матери, является эмоциональная доступность. Это не просто физическое присутствие или физическая близость родителя, это его готовность дать ребенку свое тепло, свою нежность, а впоследствии и понимание, поддержку, одобрение.

Э. Фромм (1990) пишет, что «материнская любовь имеет два аспекта: один — это идеализация, знание и уважение, абсолютно необходимые для сохранения здоровья ребенка и его биологического роста; другой аспект выходит за пределы простого сохранения жизни, это установка, внушающая ребенку любовь к жизни, которая дает ему почувствовать, что хорошо быть живым, хорошо быть мальчиком или девочкой, хорошо жить на этой земле <…> Но ребенок должен расти. Он должен покинуть материнское лоно, оторваться от материнской груди, наконец, стать совершенно независимым человеческим существом. Сама суть материнской любви — забота о росте ребенка — предполагает желание, чтобы ребенок отделился от матери. В этом основное ее отличие от любви эротической. В эротической любви два человека, которые были обособлены, становятся едины. В материнской же любви два человека, которые были едины, становятся отдельными друг от друга. Мать должна не просто смириться, а именно хотеть и поощрять отделение ребенка. Именно на этой стадии материнская любовь возлагает на себя столь трудную миссию, требующую бескорыстности, способности отдавать все и не желать взамен ничего, кроме счастья любимого человека» (с. 34).

Тезис, надо сказать, весьма спорный. Может быть, не мать является инициатором отделения ребенка, а ребенок, взрослея и приобретая самостоятельность, стремится отделиться от матери? Может быть, поэтому многие матери оказываются не способными к «настоящей любви» и не переходят на вторую стадию, на что сетует сам Э. Фромм? Иначе не было бы такого эмоционального явления, как «опустевшее гнездо», после того как дети покидают родительский дом.

Любовь детей к матери. По поводу того, за что ребенок любит свою мать, высказываются различные мнения. А. Фрейд (Freud, 1946) связывает сыновнюю и дочернюю любовь с тем, что мать, кормя и пеленая малышей, удовлетворяет их примитивную — «оральную» или «анальную» сексуальность. Д. Амброс (Ambrose, 1961) полагает, что поскольку мать чаще бывает возле ребенка, тот просто «запечатлевает» ее образ. Другие авторы (Condon, Sandler, 1974) ссылаются на эмоциональную общность матери и ребенка, происходящую из их биологической общности в период внутриутробного развития. Более правильной представляется позиция М. И. Лисиной (1986), считающей, что в основе избирательных привязанностей лежит сложный комплекс разнообразных причин.

Любовь к Богу. Как пишет Э. Фромм (1990), религиозная форма любви, которая называется любовью к Богу, берет начало в потребности преодолеть отчужденность и достичь единства. Основу религиозной формы любви, любви к Богу, составляют переживание одиночества и вытекающая отсюда потребность преодолеть тревогу одиночества посредством объединения.

Вера в Бога для большинства людей — это вера в помогающего отца. Однако истинно религиозный человек, если он следует сущности монотеистической идеи, не молится ради чего-то, не требует чего-либо от Бога; он любит Бога не так, как ребенок любит своего отца или свою мать; он достигает смирения, чувствует свою ограниченность, зная, что он ничего не знает о Боге. Бог становится для него символом, в котором человек на ранней стадии своей эволюции выразил полноту всего того, к чему стремится сам, реальность духовного мира, любви, истины и справедливости. Он верит в принципы, которые представляет Бог, он думает истинно, живет в любви и справедливости, считает свою жизнь ценной только в той мере, в какой она дает ему возможность более полного раскрытия его человеческих сил, как единственной реальности, которую он принимает в расчет. Любить Бога означает стремление. Несмотря на то что это понимание религии было преодолено некоторыми великими учителями рода человеческого и меньшинством людей, оно все еще остается преобладающей формой религии.