Психология лжи

И первая из таких мер заключается в том, чтобы толковать поведенческие признаки как можно более точно. Информация, приведенная мной в двух предыдущих главах – о том, как лицо, тело, голос и речь могут выдать обман, – еще никоим образом не гарантирует от вынесения неверных суждений, а лишь помогает выявить и исправить их. Верификаторам больше не надо опираться лишь на свое чутье или интуицию; имея полновесные знания об основе своих суждений, они будут пробовать, исправлять, отказываться и задумываться над конкретными признаками более уверенно и спокойно. Ведь в случае существования каких-то неясностей значительно возрастает возможность ложного обвинения.

Вторая мера состоит в стремлении как можно яснее понимать природу ошибок, случающихся в процессе обнаружения лжи. Существуют два рода таких ошибок, прямо противоположных друг другу и по причинам, и по последствиям. Совершая ошибку неверия правде, верификатор ошибочно принимает говорящего правду за лжеца, а при ошибке веры лжи он ошибочно полагает, что лжец говорит правду[109].

И верификатор уязвим для обеих этих ошибок, увы, вне зависимости от того, работает он с детектором лжи или с поведенческими признаками обмана. Вспомним еще раз отрывок, уже цитированный мной в главе 1, из романа Апдайка «Давай поженимся», когда Джерри подслушивает телефонный разговор своей жены Руфи с ее любовником. Заметив, что ее голос звучит более женственно, чем в разговорах с ним, Джерри спрашивает, кто это. Руфь тут же сочиняет ответ о том, что звонила женщина из воскресной школы, интересовавшаяся, будут ли они возить туда детей. Если бы Джерри поверил этой истории, то явно совершил бы ошибку веры лжи. Но предположим обратное: Руфь – верная жена и действительно разговаривала с женщиной из воскресной школы, а Джерри – ее ревнивый и недоверчивый муж. И если бы Джерри решил, что его жена лжет, в то время как она говорила правду, он совершил бы ошибку неверия правде.

В ходе Второй мировой войны Гитлер совершил ошибку веры лжи, а Сталин, наоборот, – ошибку неверия правде. По различным причинам (имитация концентрации войск, слухи, ложная информация о военных планах, переданная немецким разведчикам и т. д.) союзники убедили рейх в том, что их вторжение в Европу, открытие так называемого второго фронта произойдет не на побережье Нормандии, а в Кале. Целых шесть недель после начала операции немцы упорствовали в своей ошибке и держали в Кале большое количество войск, вместо того чтобы помочь своей терпящей поражение армии в Нормандии, ибо упорно продолжали верить, что тамошний десант есть всего лишь диверсионная прелюдия к нападению в Кале! Это была явная ошибка веры лжи; немцы поверили в то, что узнали истинный план союзников, в то время как он был только хорошо сфабрикованным обманом. Ложь была принята за правду.

Противоположной же ошибкой явился отказ Сталина поверить в многочисленные предупреждения о том, что Германия собирается напасть на Советский Союз; причем даже несмотря на то, что сведения эти исходили непосредственно от его агентов в Германии. Это было ошибкой неверия правде – Сталин не верил, что Гитлер его обманет. Различие этих двух ошибок крайне важно, ибо заставляет верификатора сосредоточиться на двух этих столь похожих внешне опасностях. Избежать полностью обеих ошибок невозможно; выбор состоит только в том, чтобы предпочесть наименее опасную из них в данный момент. Верификатор должен оценить для себя, когда предпочтительней оказаться обманутым, а когда – выдвинуть ложное обвинение. Что можно потерять и что получить, заподозрив невиновного или поверив лжецу, – все это зависит и от самой лжи, и от лжеца, и от верификатора. Обычно более тяжелыми бывают последствия только одной из этих ошибок, но иногда они обе одинаково ужасны.

Не существует никакого общего правила насчет того, какого рода ошибок избежать проще. Иногда шансы и в том и в другом случаях приблизительно равны, иногда предпочтительней та или другая из них. И опять-таки это зависит от характера лжи, лжеца и верификатора. Те вопросы, которые верификатор должен рассмотреть, дабы решить, чем рискнуть, описаны в конце следующей главы после обсуждения детектора лжи и сравнения результатов его применения с результатами использования поведенческих признаков. Теперь же я опишу, насколько каждый из поведенческих признаков уязвим для двух этих ошибок и какие меры предосторожности следует принимать, дабы избежать их совершения.