Психология межкультурных различий

Н. Бердяев в книге «Судьба России» так писал о власти пространств над русской душой: «Огромные пространства легко давались русскому народу, но нелегко давалась организация этих пространств в величайшее в мире государство. Размеры русского государства ставили русскому народу почти непосильные задачи. Они истощали его силы. Требования государства слишком мало оставляли свободного избытка сил. И это наложило безрадостную печать на жизнь русского человека. Русские почти не умеют радоваться. Русская душа ушиблена ширью, она не видит границ, и эта безграничность не освобождает, а порабощает ее. И вот духовная энергия русского человека вошла внутрь, в созерцание, в душевность. Русский человек чувствует себя беспомощным овладеть этими пространствами и организовать их. Он привык возлагать эту организацию на центральную власть, трансцендентную для него. В собственной душе чувствует он необъятность, с которой ему трудно справиться. Огромность пространств не способствовала выработке у русских самодисциплины и самодеятельности. В русском нет узости европейского человека, концентрирующего свою энергию на небольшом пространстве души, нет расчетливости, экономии пространства и времени, интенсивности культуры. Русская лень, беспечность, недостаток инициативы, слабо развитое чувство ответственности связаны с этим. Ширь давила русскую энергию, открывая возможность движения в сторону экстенсивности. Она не требовала интенсивной энергии и интенсивной культуры. В душе западноевропейского человека тесно, все рассчитано и правильно распределено. Немец чувствует себя со всех сторон сдавленным. Выход он видит в собственной организованной энергии, в напряженной активности. Все должно быть на месте, все распределено. Без самодисциплины и ответственности немец не может существовать. Всюду он видит границы и всюду ставит границы. Ему чужда и противна славянская безбрежность. Он презирает русского за то, что тот не умеет жить, устраивать и организовывать жизнь, не знает ничему меры и места, не умеет достигать возможного. Русскому противен германский пафос мещанского устроения жизни. Германец чувствует, что его не спасет Германия, он сам должен спасти Германию. Русский же думает, что не он спасет Россию, а она его спасет. Когда русское государство в опасности, нелегко русского человека довести до сознания этой опасности, пробудить в нем чувство ответственности за судьбу родины, вызвать напряжение энергии. Форма не является сильным местом русских».

Чувство времени в разных культурах