Психология национальной нетерпимости

Современные национальные движения в СССР связаны с тем, что их можно в духе недавнего прошлого назвать «завершающим этапом разоблачения культа вождя», лично ответственного за безмерные страдания всех народов страны: не об одном народе в печати последних месяцев можно было прочитать, что он пострадал от сталинских палачей, «как никакой другой»: это говорят о русских и евреях, о грузинах и крымских татарах… Так вот, я уверен, что все старания «свалить Сталина», с одной стороны, и найти рациональное зерно в иррациональной стихии национализма, с другой, останутся безуспешными до тех пор, пока у нас процветает еще более страшный культ: культ «народа», культ народной «правоты» и «народной мудрости». Тут дело обстоит так же, как с собственностью: народ — это все и никто, это самая опасная из всех социальных абстракций, поскольку именно во имя народной пользы веками уничтожались конкретные живые люди. Пройдоха, прорвавшийся к микрофону, всегда найдет дорогу к сердцу человека толпы, обращаясь к самым обыкновенным животным инстинктам, которых не лишен каждый нормальный представитель нашего биологического вида. Более того, во всем, что касается различных сообществ, людская толпа гораздо ближе к стаду бабуинов, чем, например, к симфоническому оркестру или бригаде строителей. События в Сумгаите и Фергане, Алапаевске и Новом Узене, кажется, не могут оставить на этот счет никаких сомнений. Применительно к этническому сообществу культ народа означает сознательное пробуждение элементарного стадного инстинкта, имеющего один-единственный логический и исторический выход для всех «ненаших»: депортацию или газовую камеру. А если кто не захочет?

Поначалу мерзостность различения людей по национальному признаку не бросается в глаза, особенно там, где народ-возрожденец противопоставляет себя какой-то безродной швали, не желающей приобщаться к его культуре. Шваль эту, конечно, надо поставить на место за все прошлые страдания и нынешние неудобства. Сколько раз мы это слышали! Еще живы люди, видевшие, как обещали очистить землю от помещиков, от мироедов и капиталистов, а тем временем пробуждали и воспитывали дремлющие в каждом народе подлинное зверство, готовность и радость убить и быть убитым. Достижение народных чаяний «любой ценой» и «собственными руками» привело к беспрецедентной бойне с начала до середины столетия в нашей стране. Выпущенный на свободу «народный человек», «простой мужик» (дехканин, рабочий, труженик), обожествивший производительность своего труда и свою простоту, следуя своим «единственно верным» путем, совершил бессчетные преступления: брат против брата, сын против отца и отец против сына. Провокация выродившегося аристократического режима была только первым танцем на этом балу смерти.

Переделить природные богатства и гражданские права, отделить «чистых» (например, «коренных» или «высококультурных») от «нечистых» (например, «приезжих» или «лимитчиков»), загнать и без того довольно жалкую и малограмотную интеллигенцию в болото национальной идеи — это значит разнуздать народного зверя на новый виток насилия, к которому, увы, готова сейчас страна. Но народный человек, следующий инстинкту, тот же невменяемый; а вот интеллектуал, способный отдать себе полный отчет в причинах и следствиях своей деятельности и все-таки подстрекающий — преступник.

Одновременное признание многонационального характера всех союзных республик и трехкратное увеличение их числа позволит поставить уже не вопрос о том, где размещать беженцев, как это получилось теперь, но проблему выработки конкретных правовых норм, обеспечивающих приоритет личности — с ее моно-, поли- или вовсе безэтнической ориентацией — перед любыми, этническими в том числе, сообществами. Невольники же национальной государственности не оставляют камня на камне именно от собственной национальной культурной традиции. События последнего времени во всех регионах страны показали, что именно на соловьях национального возрождения лежит ответственность за политическую деградацию нации: конечно, поощряемая на погромы толпа несравнимо хуже законодательного органа, принимающего дискриминационные законы, но политическое расстояние между ними ничтожно. И там и тут волчьи права большинства соседствуют с овечьими правами меньшинств.

И если б я мог, я сделал бы единственным лозунгом нашего совета слова Ибсена из «Врага народа»: «Меньшинство всегда право».

Гусейнов Г. Стоит ли подключать канализацию к водопроводу? «Дружба народов». М, 1989, № 12.

Дмитрий Фурман. Карабахский конфликт: национальная драма и коммунальная склока