Читаем Психология почерка полностью

У одного – это результат крайней неуверенности в себе и своей состоятельности, что может выражаться в резкости и неприятии по отношению к окружающим. Такое может чувствоваться даже тогда, когда человек молчит – агрессия может быть тихой! У второго – это впитанный с молоком матери принцип «уважают сильных», а сила – это подавление других. У третьего – агрессия и враждебность являются проявлением единственного имеющегося у него навыка общения и отношений с миром. Такой человек просто не видел и не ожидает другого, он – одинокий недоверчивый «волк», постоянно ждущий подвоха. У четвертого – агрессия проявляется крайне или даже патологически, он не ограничивается словесными или поведенческими проявлениями, включает физическое воздействие, рукоприкладство, насилие.

Однако во всех случаях агрессия не возникает на пустом месте – это защитный механизм личности, которая не имеет способов защититься по-другому, не теряя достоинства и самоуважения.

В основе агрессии лежит неудовлетворенность, разочарование, отчаяние, протест. Очень часто агрессия – это следствие нехватки в детстве тепла, открытости и безусловного приятия себя как личности, в сочетании с родительским подавлением, оценочностью, повышенной критичностью и... родительской агрессией.

По каким же признакам в почерке можно обнаружить различные варианты агрессивного или подавляющего поведения?

В очередной раз повторюсь: рекомендации дают лишь общее представление, и, только изучив весь почерк в целом, можно гарантировать достоверность заключения!

1. Если почерк напоминает интенсивную, плотную массу, пространства, «воздуха» между строками, словами или буквами либо мало, либо почти нет.

2. Строки, удлиненные отростки букв буквально «вмешиваются» в соседние строки, что делает текст более трудным для прочтения.

3. Если почерк нечитабелен – это дополнительный «подозрительный» признак, говорящий о незначительности для человека общепринятых правил приличия или мнения окружающих («никто мне не указ!»). Такой человек очень упрям. А в сочетании с сильным нажимом, быстротой и импульсивными линиями – властен, доминантен, он подавляет своим присутствием.

4. Наши подозрения на агрессию усугубляются, если к тому же рассматриваемый почерк имеет сильный, либо очень сильный нажим.

Важно знать: сила нажима абсолютно никак не связана с реальной физической силой человека. Если бы это было так, то сильнее всего давили бы на ручку мужчины, у всех женщин был бы нажим слабее, а у детей или стариков – еще слабее. Но это совсем не так. Добродушный боксер может писать легкими движениями, не нажимая сильно, а 80-летняя бабушка, тыкающая вас на улице зонтиком и награждающая при этом злобными выпадами по поводу вашей личности, может писать с большим нажимом, протыкающим или рвущим бумагу.

5. Дополнительный признак подавления или агрессии (разумеется, с учетом наличия остальных) – это экспансия, завладение пространством, полный «захват» имеющегося в распоряжении листа. Страница исписана интенсивно, от кромки до кромки, а иногда можно заметить, что при письме части букв или слов просто «вырывались» за пределы листа, что называется, прямо «на стол».

6. Еще один признак – изобилие углов и «палок» в почерке. Угловатость, заостренность почерка, он напоминает забор или заостренные ножи.

Все перечисленные особенности почерка могут говорить о внутренней агрессии, гневе, раздражительности, презрении или недовольстве окружающими, что может выражаться максимум в язвительных или циничных выпадах, жесткости и упрямстве, нечуткости. Чтобы быть явным, активным агрессором, человеку нужна внутренняя психофизическая мотивация, другими словами – природная импульсивность. В этом случае, кроме того что почерк имеет сильный нажим, он более чем беглый, стремительный, размашистый, а также крупный. Прибавим неустойчивость форм, неровность строк и изменчивость расстояний между строками, словами и буквами.

И напоследок, если при очень сильном (почти рвущем) нажиме присутствуют тупые, как бы резко пресеченные окончания линий или букв, когда вместо постепенного схождения линии на нет, она как бы резко останавливается, рвется – перед нами человек, склонный и к физическому насилию, как минимум к тому, чтобы поднять руку на слабого. Особенно же опасны описанные линии, если они принадлежат нижним вертикальным отросткам букв, таким как «р», «ф», «д» и т. д.

В заключение хотелось бы отметить: не все перечисленные признаки должны быть одновременно в одном почерке, важнее видеть общую картину в целом.

Неблагонадежность

Неблагонадежность, нечестность, сниженный моральный уровень – все это разновидности психологического неблагополучия, которые не позволяют говорить об успешности человека.

Перейти на страницу:

Все книги серии Секреты почерка

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать

На протяжении всей своей истории человек учился понимать других живых существ. А коль скоро они не могут поведать о себе на доступном нам языке, остается один ориентир – их поведение. Книга научного журналиста Бориса Жукова – своего рода карта дорог, которыми человечество пыталось прийти к пониманию этого феномена. Следуя исторической канве, автор рассматривает различные теоретические подходы к изучению поведения, сложные взаимоотношения разных научных направлений между собой и со смежными дисциплинами (физиологией, психологией, теорией эволюции и т. д.), связь представлений о поведении с общенаучными и общемировоззренческими установками той или иной эпохи.Развитие науки представлено не как простое накопление знаний, но как «драма идей», сложный и часто парадоксальный процесс, где конечные выводы порой противоречат исходным постулатам, а замечательные открытия становятся почвой для новых заблуждений.

Борис Борисович Жуков

Зоология / Научная литература