Психология проклятий

— Да-да, Хелена, — кивнул Толин. — Справлюсь. Разумеется, справлюсь. Если вы позволите, господа, — он повернулся к остальному преподавательскому составу, — я заполню сейчас этот лист… Вы ведь не против? Первым. Вы не против? Вы не против? — Толин задумчиво посмотрел куда-то в пустоту, словно искренне надеялся увидеть, как из пустоты появляется смысл, но потом тяжело вздохнул. — Вы не против?

Хелена остановилась в дверях, обернулась на Куоки и только покачала головой.

— Нет, мы не против, — наконец-то вмешался Ролан. — Всё в порядке.

Куоки успокоился. Его неожиданный приступ схлынул, как это обычно и бывало, и мужчина покачал головой. Он подтянул из воздуха список студентов — и, прищурившись, теперь внимательно смотрел на средний балл и пытался выбрать себе тех бакалавров, что и без его помощи могли бы разобраться с дипломом, ещё и на ту тему, которую мужчина сам навяжет. Каждый год все бакалавры, отданные Толину на растерзание, страдали целый год, бились, будто бы те рыбы об лёд, пытались вытрясти из него хотя бы какой-то намёк на вразумительную помощь, но ни разу все эти попытки не увенчались успехом. Куоки был тем ещё эгоистом, меньше всего на свете он думал о своих студентах, но, тем не менее, хватал бакалавров, будто бы горячие пирожки.

— Хм, — он щёлкнул языком, глядя куда-то в середину списка. — Кого бы взять? — этот пристальный взгляд вызывал раздражение, казалось, у всех присутствующих, вот только Куоки оставался привычно слеп. — Элеанор, дорогуша…

— Я уже выпустилась, — мягко сообщила она, — поэтому не смогу быть бакалавром для вас второй раз. Но впервые это, вне всяких сомнений, было незабываемо!

Куоки благодарно посмотрел на девушку, словно она только что сделала ему величайший комплимент, а потом закивал, так довольно, так странно улыбаясь, что всем присутствующим хотелось просто провалиться под землю. От его бесконечных глупостей, кажется, с ума сходили практически все — но делали вид, что могли к подобному поведению привыкнуть. Иногда у Сагрона даже возникало желание высказать Куоки в лицо всё, что он думал о его методах ведения кафедральных дел, но каждый раз мужчина сдерживал этот порыв. И на этот раз тоже сдержит — по крайней мере, попытается.

Может быть, у него это получится даже относительно удачно.

— Ну что ж, — Куоки тяжело вздохнул. — Ладно. Кто тут у нас хорошие студенты? Так… — он зажмурился. — Так… Так… Эжени Мор. Седвиг Окнеас. Эльза… А, Эльда Нарами, — с каждым выдохнутым именем все вокруг постепенно расслаблялись — он брал не самых лучших студентов. — Эм… Шэнна, как её там… Холикини. И, — взгляд вновь уцепился в студенческий список. — И Котэсса Арко.

Сагрон непроизвольно сжал пальцы в кулак. Проклятье! Неужели он не мог просто миновать её фамилию? Но с профессором Куоки спорить было опасно, он мог выкинуть и не такие фортели, поэтому, когда распределительный лист подлетел к самому Дэрри, то не имел другого выхода, кроме как вписать другие более-менее знакомые фамилии.

Когда оставалось последнее место, он, призадумавшись, вдруг покосился на строчку, посвящённую Шануку. Официант из ресторана уже практически забылся, но теперь воспоминание вспыхнуло с удвоенной силой, и мужчина кривовато ухмыльнулся, потянув пламенные буквы его имени на место.

— Он же двоечник, — удивился Ролан. — Ведь ты же знаешь, что он не сможет родить ни единой строчки в эту бакалаврскую работу!

Сагрон только подтолкнул к нему распределительный лист. Двоечник, конечно, но иногда полезно вводить в списки собственных студентов и таких. Мало ли, где он на самом деле может пригодиться. Дэрри же доверял своей интуиции и предпочитал подчиняться ей, когда следовало, а не уворачиваться от явственных знаков судьбы. Сейчас же складывалось такое впечатление, что Окор буквально смотрел на него с этого листа со студенческим списком, едва ли не нашёптывал, что надо его взять. И поскольку в великую магию официанта из местного ресторана мужчина не верил, то выбрал его, посчитав сие достойной подсказкой. Почему нет?

Ролан свой список заполнил быстро. Он хорошо знал бывший третий курс, проработал с ними не один семестр, так что, задумываться не пришлось. Хотелось бы Сагрону так же понимать группу Котэссы — особенно теперь, когда у него полно предметов у этого потока. Но, увы, не следовало тогда отказываться от Элеанор и от предыдущего года у них. А ещё — не следовало ставить Тэссе четвёрку, но что сделано, то сделано.

Котэссу следовало навестить. Порадовать её новостью о Куоки — в переносном, разумеется, значении, потому что приятным такое извещение могло быть разве что для сумасшедшего — обсудить кое-что.

Сагрону казалось, что они напрасно тратят время. Он то и дело поглядывал на листок на Куоки, но даже тот перестал уже радовать и веселить.