Психология рас (СИ)

— Если у него настолько феноменальные способности к регенерации, то почему же он язык себе не отрастил? — слегка озадаченно уточнил Ингольф, как и все, совершенно по-новому взглянув на молчаливого парня.

— Он не хочет, — вместо жрицы ответила Ири, пожав узкими плечиками. — Говорит, что это ему как напоминание о собственной глупости и бесстрашии. Да и вообще, он считает, что от разговоров одни проблемы.

— Определенная логика в этом есть, — немного подумав, кивнул Натсуме. — Ладно, давайте собираться, наши знакомые похоже доели.

И правда, у почти опустевших телег осталась всего дюжина василисков, глухо порыкивающих друг на друга и с интересом поглядывающих на своих будущих седоков. Им, застрявшим здесь и всю жизнь прожившим в этом ущелье, не терпелось поскорее отсюда выбраться и поглядеть на мир, о котором ранее они только слышали. Рассказы о мире Тьмы передавались из поколения в поколения, и правда уже больше напоминая древние сказки. Лишь Йерр, иногда общающийся с навещающими стаю двуногими, изредка приносил новые сведения, хотя сам, как и остальные, никогда не видел внешнего мира.

— Мы готовы, — чуть выйдя вперед, расправил крылья предводитель василисков. Задумчиво осмотрев поднявшихся друзей, он остановил свой взгляд на русале и весело оскалился. — Ты. Полетишшшь на мне. Никто из моих детей не хошшет везссти предссставителя тех, изсс-зсса кого мы тут зссаперты.

— Хорошо, — вздохнул Натсуме, подходя ближе к василиску. — Тебя зовут Йерр, верно? Я Натсуме. Спасибо за то, что согласился нам помочь.

— Глупый двуногий, у нассс нет имен, да и вашши нам не интерессны, — глухо расхохотался ящер, поворачиваясь боком и припадая на передние лапы. — Йерр в переводе на вашшш убогий язссык «Тот, кто говорит от лица ссстаи». Давным давно, когда вы начали лезссть в нашши горы, мы были вынушшдены выбирать вошшака, шштобы общщаться ссс вами. Кссстати, вы определились, куда мы полетим?

— Не знаю, — призадумался Алек, уже взобравшийся на спину подошедшего к нему василиска. — В Академию лететь нельзя, в сам город тоже. Может, приземлимся в лесу неподалеку от города, а оттуда уже будем разведывать обстановку и разрабатывать план спасения наших вампиров?

— У меня есть идея получше, — подала голос молчавшая до этого Хлоя, поднимая на дракончика ясные глаза. Она до сих пор слегка боялась находиться рядом с такими могущественными существами, хотя уже и убедилась, что они вовсе не так величественны, как ей казалось ранее. А после пары дурацких шуточек она и вовсе почти убедилась, что окружающие её нелюди мало чем отличаются от обычных одноклассников. — Если вы не забыли, то вместе с Рэем и Кэй остался еще Наги. И если он жив, то я знаю, где он будет скрываться. Но даже если его там нет, есть только одно место, где мы сможем все спокойно обсудить, не боясь, что нас заметят.

— Шштошшш, тогда ты поведешшь насс, мёртвая девошшка. Ссправишшься? — ухмыляясь во всю пасть, уточнил Йерр, в ответ на что зомби чуть смутилась, но решительно кивнула. — Тогда в путь!

Огни, вызванные Ири, погасли, и в бескрайнее ночное небо с тихим шелестом взмыл небольшой отряд василисков с седоками на спинах. Некоторые вроде Ингольфа и Шибы, совершенно не переносящие высоту, судорожно вцепились в костистые наросты на шеях своих «скакунов», Ален и Алек, привыкшие к полетам, отнеслись довольно равнодушно. А вот на лицах зомби и русала впервые появилось нечто общее — безграничный восторг от первого в их жизни полета в небесах. Наблюдающая за ними с земли Ишшаран тепло улыбнулась, провожая взглядом удаляющиеся точки, и поторопилась обратно в храм. Им тоже предстояло еще немало работы.

========== Часть 40. Нарушенное спокойствие. ==========

Тесная темница наполненная стонами полными боли и негромким плачем. Они прикованы вдоль стен: все те, кто осмелился пойти против правительства. Дракончики, студенты, даже несколько дриад и южан. Большинство лиц обезображено до неузнаваемости, а тела пленников лишь отдалённо напоминают некогда живых существ, ныне искалеченных и изломанных. И всюду кровь, кровь, кровь! На полу, стенах, пыточных инструментах, одежде, везде. Кроме белоснежных одежд того, кто проходит мимо своих жертв с бессменной беспечной улыбкой на невероятно тонких губах. Даже сквозь стоны стук трости эхом отдается по коридорам.

— Нет, только не её… Нет…

Надо спасти её, но тело не слушается, скованное страхом. Он должен что-то сделать, но что он может? Он всего лишь обычный ничтожный мальчишка, который ничего не умеет. В тусклом свете сверкнуло серебристое лезвие, вспарывая живот истошно закричавшей девушки. Этот жуткий вопль звенит в ушах, отдаваясь по черепу нестерпимой болью. Зажать уши, зажмуриться, исчезнуть отсюда поскорее. Но нет. Раздаются неторопливые шаги, и перед распахнутыми в ужасе глазами возникает лицо маньяка-садиста.

— Теперь твоя очередь, малыш…

— Неееееет!